Archives

by olladij

Отто Рюле: Бегство в буддизм (1925)

[Сто лет прошло — ситуация всё та же, всё те же и иллюзорные пути выхода из кризиса. – liberadio]

В зависимости от темперамента и характера люди могут по-разному реагировать на жизненные трудности и невзгоды.

Один — это человек, стремящийся вперёд и искушаемый целым ворохом трудностей. Он хватается за всё, преодолевает сопротивление и опасности, справляется с миром и вещами. Другой, менее энергичный, не знает, как утвердить себя в борьбе за существование. Он поддаётся — с сопротивлением или без — более сильным силам и погибает.

Третий, не победитель и не побеждённый, применяет тактику уклонения. Поскольку он не хочет ни сражаться, ни погибать, он умело избегает конфликтов и опасностей в нужный момент. Он спасается трусостью, меняя данное поле боя, где он боится поражения, на другое, где он надеется самоутвердиться. Эти типы встречаются как в чистом виде, так и в комбинации. Один и тот же человек часто ведёт себя по-разному в разных ситуациях. Но по своей психической структуре человек всегда остаётся одним и тем же.

С самого раннего возраста он формирует свой жизненный план на основе своего раннего опыта и приключений, которому он затем неустанно и последовательно следует в любых ситуациях. Этот жизненный план становится руководящим принципом его безопасности.

Под характером мы понимаем единообразие поведения во всех человеческих отношениях в соответствии с основным жизненным планом. Чем сложнее ситуация, чем больше требований к самоутверждению, тем беспощаднее стремление к жизненному плану и тем яснее характер.

Итоги мировой войны увеличили жизненные трудности во всем мире. Для каждой нации, каждого класса, каждой социальной прослойки, особенно в Европе. И в первую очередь в Германии. Династии были свергнуты, традиционные отношения власти разрушены, былая слава уничтожена. Вильгельм рубит дрова в Дорне.

Политических правителей подавляют, прогоняют, забывают. Они питаются воспоминаниями или заговорщицкими планами. Даже там, где им удавалось вернуть свои прежние позиции, их успех не всегда соответствовал их усилиям. При всей своей внешней наглости Людендорф, Тирпиц и им подобные на самом деле были нищими ничтожествами.

Экономические властители рухнули или попали в фатальную зависимость. Рурская война была проиграна. Cтиннес умер от разрыва сердца. Деньги стали дефицитными и дорогими. Бозель, Кастильони, Парвус, Бармат распространяют запах разложения. Банкротство и коррупция повсюду.

В результате инфляции большая часть среднего класса пошла по скользкой дорожке и в одночасье оказалась в пролетариате, если не глубже. Их Бог покинул их, их жизненная философия рухнула. Вместе с богатством, должностью и средствами к существованию они утратили своё мировоззрение, моральную и интеллектуальную устойчивость, точку зрения и ориентацию. Закат Европы. Что будет дальше? Continue reading →

by olladij

Ошибочный нарратив поселенческого колониализма

Восхождение академической теории и её одержимость Израилем
 
Адам Кирш

 

7-го октября (2023 г.) ХАМАС за один день убил в четыре раза больше израильтян, чем за предыдущие 15 лет конфликта. В течение нескольких месяцев после этого протестующие митинговали против ответного вторжения Израиля в Газу, в результате которого погибли десятки тысяч палестинцев. Но новый тон воодушевления и энтузиазма можно было услышать среди пропалестинских активистов с момента получения новостей о нападениях, задолго до начала ответных действий Израиля. Празднование подвигов ХАМАСа — привычное явление в Газе и на Западном берегу, в Каире и Дамаске; на этот раз оно распространилось и на элитные кампусы колледжей, где весной этого года повсеместно появились лагеря солидарности с Газой. Почему?

Ответ заключается в том, что задолго до 7-го октября палестинская борьба против Израиля стала широко пониматься академическими и прогрессивными активистами как авангард глобальной борьбы против колониализма поселенцев — борьбы, которая также ведётся в США, Канаде, Австралии и других странах, образовавшихся в результате европейского заселения. В этих кругах Палестина превратилась в стандартную точку отсчёта для всех видов социальных проблем, даже тех, которые, казалось бы, не имеют отношения к Ближнему Востоку.

Одна из самых поразительных вещей в идеологии поселенческого колониализма — это центральная роль Израиля, который часто ставится в один ряд с США как самый важный пример зла поселенческого колониализма. Многие палестинские писатели и активисты приняли эту терминологию. В своей книге «Столетняя война за Палестину», вышедшей в 2020-м году, историк Рашид Халиди пишет, что целью сионизма было создание «колонии белых европейских поселенцев». Для палестинского интеллектуала Джозефа Массада Израиль — это продукт «европейского еврейского поселенческого колониализма», а «освобождение», о котором говорится в названии Организации освобождения Палестины, — это «освобождение от колониализма поселенцев».

Западные активисты и учёные в значительной степени опирались на эту идею. Протест против строительства нефтепровода под резервацией сиу был похож на палестинское дело, поскольку он «делает видимой непрерывность систем порабощения и экспроприации в либеральных демократиях и поселенческо-колониальных режимах». Когда город Торонто выселил лагерь бездомных из парка, это было похоже на Палестину, потому что оба случая являются примерами «этнической чистки» и «колониального „домицида“, в результате которого коренные жители становятся бездомными на своих родных землях». Проблемы со здоровьем коренных американцев можно понять с точки зрения Палестины, потому что «гипервидимый случай Палестины… обеспечивает уникальную временную линзу для понимания колониальных детерминант здоровья поселенцев в более широком смысле». По мнению британской организации «Friends of the Earth», загрязнение окружающей среды также можно понять через призму Палестины, поскольку Палестина демонстрирует, что «мир — это место неравенства», где «маргинализированные и уязвимые люди несут на себе основную тяжесть несправедливости».

Хотя Израиль явно не подходит под модель поселенческого колониализма, он стал стандартной точкой отсчёта, потому что предлагает теоретикам и активистам то, чего нет у Соединённых Штатов: правдоподобную цель. Трудно представить себе Америку или Канаду по-настоящему деколонизированными, когда потомки первопоселенцев возвращаются в страны, из которых они прибыли, а коренные народы отвоёвывают землю. Но вооружённая борьба против Израиля ведётся с момента его основания, а ХАМАС и его союзники все ещё надеются уничтожить еврейское государство «между рекой и морем». В современном мире только в Израиле борьба с поселенческим колониализмом может перейти от теории к практике. Continue reading →

by olladij

G. Maximow: Der Krieg – weshalb und weswegen? (1940)

[Grigori Maximow (1893 – 1950) – der wohl bekannteste und der letzte russische Anarchist und Syndikalist der „post-klassischen“ Generation, die nach Kropotkin und Karelin kam. Revolutionär, Emigrant, Theoretiker, Wobbly aus Chicago. Es gibt schon Gründe, warum die “anarchosyndikalistischen” „internationalistischen“ Larper von der KRAS ihn nicht so gerne zitieren, sich überhaupt an ihn erinnern. Er war nämlich nicht so „links-schlau“, wie seine heutigen Erben, die todsicher „wissen“, dass in der Nacht der Abstraktion alle Katzen schwarz seien. Wohl auch nicht so „verkopft“ wie der andere bekannte gelehrte „Syndikalist“ seiner Generation, Alexej Borowoj, der eher ein irrationalistischer Sorelianer und tendenziell auf dem Weg nach rechts war. – liberadio]

Der Krieg ist bereits eine alptraumhafte Realität. Wie abgerichtete Hunde erheben sich die Menschen auf das Kommando ihres Herrn und ziehen in einen blutigen Kampf: Sie töten sich gegenseitig, schneiden, stechen, verstümmeln, entstellen einander, verbrennen und zerstören Dörfer, Weiler und Städte, zerstören alles, was durch harte Arbeit aufgebaut wurde, um die Bedürfnisse und Anforderungen der Menschen zu erfüllen. Dieses Verhalten der Menschen des zwanzigsten Jahrhunderts ist merkwürdig. Denn dieselben Menschen, die sich gegenseitig umbringen und dabei selbst zugrunde gehen, würden vor Entsetzen und Empörung erschaudern, wenn sie sehen, dass in der friedlichen Umgebung ihrer Stadt oder ihres Dorfes vor ihren Augen Morde begangen werden. Und dieses Entsetzen und diese Empörung hätten sich unabhängig von der Nationalität des Mörders und des Opfers mit gleicher Kraft manifestiert. Und nun sind sie selbst sowohl Mörder als auch Opfer.

Wie ist diese seltsame Tatsache zu erklären? Der gewöhnliche Mörder ist motiviert durch egoistische Motive, die aus dem Privateigentum erwachsen – der Wunsch, das Gut eines anderen, das Eigentum eines anderen zu nehmen. Werden etwa die modernen Soldaten und Völker, die zu Soldatenheeren gemacht werden, von diesen Motiven geleitet? Es ist eine unbestreitbare Wahrheit, dass Krieg ein Massenraub ist, vom Massenmord begleitet. Der Krieg entstand aus der Plünderung, und die Plünderung ist nach wie vor die Grundlage der modernen Kriegsführung. Wenn in der Antike ein Stamm einen anderen Stamm angriff, wurde er von denselben Motiven geleitet, die auch die gemeinen Räuber unseres großartigen kapitalistischen Systems leiten. Jeder, der sich an dem Angriff beteiligte, riskierte sein Leben, um die Beute zu erlangen, und wenn er erfolgreich war, bekam er sie. Hier haben wir ein direktes persönliches Interesse. Wenn im Mittelalter ein Fürst oder ein König, ein Baron oder ein Herzog seine Truppen zum Plündern anführte, zahlten sie den Truppen einen Sold und gaben ihnen im Erfolgsfall Land und Macht. Und obwohl hier die gesamte Beute an den Prinzen oder den König ging der König, hatten alle Beteiligten ein Interesse an der Beute. Dann kam der Staat – die prächtigste und raffinierteste Erfindung vom Zwecke der Plünderung und der Gewalt. Er erklärte sich selbst zur Personifizierung der Nation, des Volkes, und setzte an die Stelle des Königs die Idee des Vaterlandes und und erklärte den Raub zur Verteidigung des Vaterlandes, zur Verteidigung der nationalen oder Volksinteressen. Unter dem Deckmantel der vaterländischen und nationalen Interessen forderte und zwang der Staat die gesamte Bevölkerung, sich unentgeltlich an der Ausplünderung zu beteiligen, als eine Art heilige Pflicht. Im modernen Raub, genannt Krieg, hat die breite Masse der beteiligten Millionen Menschen kein persönliches Interesse wie die Krieger, d.h. die Räuber der Antike und des Mittelalters, denn die ganze Beute geht an den Staat, an jene mächtigen kapitalistischen Gruppen, deren Interessen als nationale Interessen, als Vaterland, dargestellt werden. Der moderne Staat, dieser moderne gesichtslose Fürst, teilt nicht nur seine Beute nicht mit seinem Trupp, bezahlt sie nicht nur nicht für die Plünderung, sondern zwingt sogar seine Bürgerwehr und das Volk, die Kosten für die Plünderung zu tragen und sich um die verkrüppelten Truppenangehörige und die Familien der Erschlagenen.

Wenn moderne Soldaten kein persönliches Interesse am Raub haben, wenn sie aber trotzdem, unter Einsatz ihres eigenen Lebens andere unentgeltlich ausrauben, stellt sich die Frage, was für eine dermaßen mächtige Kraft sie dazu treibt und welches Motiv sie leitet?

Diese Kraft ist: der Kapitalismus, der Staat und die Kirche. Diese dreifache Kombination hat Hunger, Ignoranz und Angst geschaffen, organisiert und systematisiert. Der Kapitalismus – die Organisation der wirtschaftlichen Abhängigkeit des Menschen vom Menschen – schafft und bewahrt ein System des Massenhungers; der Staat, der die Angst vor Unsicherheit und Hunger ausnutzt, kreiert und erhält Disziplin und Gehorsam aufrecht; die Religion der Kirche und die Religion des Staates – die offizielle Wissenschaft – geben all dem eine moralische und wissenschaftliche Rechtfertigung, pflanzen alle möglichen für die Massen schädlichen Illusionen ein, die Tag für Tag in Schulen und Universitäten, in Kirchen, Synagogen und Moscheen, in Büchern und Zeitungen, im Radio und in den Theatern wiederholt werden – hypnotisieren die Massen. Schädliche Illusionen, falsche Wahrnehmungen und und Vorstellungen werden so zu unumstößlichen Wahrheiten, zu den Grundlagen der Gesellschaft, der Moral, der Ordnung und allgemeinen Wohlergehens, deren Verteidigung eine heilige und unentgeltliche Pflicht ist. Continue reading →

by olladij

Индия: Оранжевый фашизм

Мерле Гросс

Идеология индуистского национализма известна как хиндутва и отличается от религии индуизма. Хиндутва призывает к превосходству индусов на индийском субконтиненте. Идеология возникла в 1920-х годах под влиянием итальянского и немецкого фашизма. Она стала альтернативой светской модели государства, ассоциируемой с партией Конгресса, которая сегодня является крупнейшей либеральной оппозиционной партией, и легла в основу индийской конституции. После обретения независимости страна была разделена на Индию и Пакистан, что индуистские националисты восприняли как предательство индуистского большинства со стороны партии Конгресса.

Хиндутва, подобно идеологии крови и почвы, устанавливает связь между землёй и индусами. Сама страна часто представляется как богиня-мать, которую необходимо защищать. Наибольшая угроза исходит от мусульман: извне через Пакистан и изнутри в виде мусульманского меньшинства, составляющего около 14% населения (это около 200 миллионов человек). С течением времени индуистские националисты опирались на различные антимусульманские нарративы: Мусульмане пользуются государственными льготами, угрожают большинству через иммиграцию, прозелитизм или якобы более высокую рождаемость, а также представляют собой проблему безопасности как потенциальные террористы. Параллели с европейской исламофобией также показывают, что правые движения объединены в глобальную сеть и используют общий репертуар.

RSS и Сангх Паривар

В 1925-м году правая добровольческая организация Раштрия Сваямсевак Сангх (РСС) была основана для защиты индуистской нации от предполагаемой «мусульманской угрозы». RSS – это кадровая организация, состоящая из добровольных и штатных членов. Обучение в RSS включает в себя интенсивную физическую подготовку и идеологическую индоктринацию. Политолог Ачин Ванаик подчёркивает, что делает РСС такой сильной по сравнению с другими правыми движениями: «РСС существует уже более 90 лет без серьёзных внутренних разногласий и пронизывает гражданское общество через широкую сеть филиалов по всей Индии. Кроме того, она насчитывает ошеломляющее количество членов.

В то время как RSS насчитывает около пяти миллионов активных членов, правая правящая партия Бхаратия Джаната Парти (BJP), насчитывающая 180 миллионов (частично пассивных) членов, даже больше, чем Коммунистическая партия Китая, и считается партией с самым большим количеством членов в мире. RSS мобилизует свои силы через работу на низовом уровне и особенно активен в областях, которые не воспринимаются как политические, например, в виде работы с молодёжью или помощи при стихийных бедствиях. Нарендре Моди удалось придать BJP антиэлитарный имидж и замаскировать кастовые и классовые различия электората, отождествив себя с индуистской нацией.

С годами Сангх Паривар превратился в сетевую «семью» индуистских националистических организаций, в которую также входили профсоюзы, женские организации, НПО и аналитические центры. В 1980-х годах была основана BJP как политический орган индуистского националистического движения. BJP рано осознала, что она особенно успешна в регионах, где общая напряжённость между индусами и мусульманами приводила к вспышкам насилия, и поэтому придерживалась стратегии поляризации. В сотрудничестве с другими организациями Сангх Паривара BJP выступила за строительство храма на месте исторической мечети в Айодхье на севере Индии.

Эта стратегия массовой агитации сработала и помогла BJP добиться успеха на выборах. Однако в 1980-х и 1990-х годах BJP оставалась ограниченной избирателями из высших каст, часто из городского среднего класса. Только Нарендре Моди удалось придать BJP антиэлитарный имидж и замаскировать кастовые и классовые различия электората, отождествив себя с индуистской нацией. Continue reading →

by olladij

Нарратив деколонизации опасен и ошибочен

[В принципе, в основном — по делу, но либеральненько так. Укажу только на два пункта: антисемитизм — не расизм, а кое-что другое; к перспективе создания отдельного палестинского государства отношусь куда более скептически, чем автор-демократ. Хотелось бы сначала узнать на какой политико-экономической основе оно будет строить свою суверенность, кроме вымарщивания деняк из ООН и постоянной гражданской войны между исламскими мафиозными структурами. Оно же будет современным, не халифатом каким-нибудь, да ведь? «Левиафаном», а не «Бегемотом», правда же? Друг-анархист один интересуется, не для себя спрашиваю. Или будет уже сразу квирным анархо-коммунизмом по фану, как считают псевдолевые wokies в университетских кампусах? Нет ответов. – liberadio]

 

Саймон Себаг-Монтефиорe, 27.10.23

Мир в израильско-палестинском конфликте был труднодостижим ещё до варварской атаки ХАМАСа 7-го октября и военного ответа Израиля. Теперь же он кажется почти невозможным, но его суть ясна как никогда: В конечном счёте, речь идёт о переговорах по созданию безопасного Израиля рядом с безопасным палестинским государством.

Какими бы ни были огромные сложности и проблемы, связанные с созданием такого будущего, для порядочных людей должна быть очевидна одна истина: убийство 1400 человек и похищение более 200, включая десятки мирных жителей, было глубоко ошибочным. Атака ХАМАС напоминала средневековый монгольский набег с целью резни и добычи человеческих трофеев – за исключением того, что она была записана в режиме реального времени и опубликована в социальных сетях. Однако с 7-го октября западные учёные, студенты, художники и активисты отрицают, оправдывают или даже празднуют убийства, совершенные террористической сектой, провозгласившей программу антиеврейского геноцида. Что-то из этого происходит открыто, что-то — под маской гуманизма и справедливости, а кое-что — под шифром, наиболее известным из которых является «from the river to the sea» – леденящая душу фраза, неявно одобряющая убийство или депортацию 9-и миллионов израильтян. Кажется странным, что приходится говорить: Убийство мирных жителей, стариков, даже младенцев – это всегда неправильно. Но сегодня сказать это необходимо.

Как образованные люди могут оправдывать такое бессердечие и принимать такую бесчеловечность? Здесь играет роль множество вещей, но большая часть оправдания убийств мирных жителей основана на модной идеологии «деколонизации», которая, если принять её за чистую монету, исключает переговоры о создании двух государств — единственное реальное решение этого векового конфликта — и является столь же опасной, сколь и ложной.

Я всегда удивлялся левым интеллектуалам, которые поддерживали Сталина, и тем аристократическим симпатизантам и борцам за мир, которые оправдывали Гитлера. Сегодняшние апологеты ХАМАСа и отрицатели зверств с их механическими обличениями «поселенческого колониализма» принадлежат к той же традиции, только ещё хуже: у них есть множество доказательств убийства стариков, подростков и детей, но в отличие от тех глупцов 1930-х годов, которые постепенно приходили к истине, они ни на йоту не изменили своих взглядов. Отсутствие порядочности и уважения к человеческой жизни просто поражает: почти сразу же после атаки ХАМАСа объявился легион людей, которые преуменьшают значение этой бойни или отрицают, что зверства вообще имели место, как будто ХАМАС просто провёл обычную военную операцию против солдат. Отрицатели 7-го октября, как и отрицатели Холокоста, существуют в особенно тёмном месте.

Нарратив деколонизации обесчеловечил израильтян до такой степени, что рационально мыслящие люди оправдывают, отрицают или поддерживают варварство. Он утверждает, что Израиль – это «империалистическо-колониальная» сила, что израильтяне – «поселенцы-колониалисты» и что палестинцы имеют право уничтожить своих угнетателей. (7-го октября все мы узнали, что это значит). В нём израильтяне рассматриваются как «белые» или «примыкающие к белым», а палестинцы — как «цветные».

Эта идеология, влиятельная в академических кругах, но давно нуждающаяся в серьёзном вызове, представляет собой токсичную, исторически бессмысленную смесь марксистской теории, советской пропаганды и традиционного антисемитизма Средних веков и 19-го века. Но его нынешним двигателем является новый анализ идентичности, который рассматривает историю через концепцию расы, основанную на американском опыте. Аргумент заключается в том, что «угнетённым» практически невозможно быть расистами, так же как и «угнетателю» невозможно быть объектом расизма. Евреи не могут страдать от расизма, поскольку считаются «белыми» и «привилегированными»; хотя они не могут быть жертвами, они эксплуатируют других, менее привилегированных людей — на Западе через грехи «эксплуататорского капитализма», а на Ближнем Востоке — через «колониализм». Continue reading →

by olladij

Расизм: выдуманное превосходство

Феликс Ридель

«Не смотрите на меня, что я смугла, ибо солнце опалило меня», – такими словами Суламифь в библейской «Песне песней» оправдывается перед своим окружением. Её самоуверенное обращение: «Черна я, но красива…», очевидно, оказало своё воздействие: эта фраза украшала в эпоху романтизма в искусстве многочисленные изображения «чёрных мадонн» и доказывает, что «black is beautiful» по протяжение столетий было частью европейской культуры. Римская империя и Средневековье создали множество мозаик, скульптур, геральдики и картин, позитивно изображающих людей с тёмной кожей. Расизм не является исторической судьбой. Но тем не менее, защитная речь Суламифь служит и свидетельством античного расизма.

Но многие исследования по теме начинают где-то в 15-м веке. Они рассматривают расизм и антисемитизм как феномены Современности. Исторический материал опровергает этот миф. Так, например, Беньямин Исаак в своей книге «The Invention of Racism in Classical Antiquity» показывает, насколько распространены были элементы расизма в Античности. Уже античные общества знали этноцентристский супрематизм «цивилизованных» в противопоставлении «варварским народам», верили в предполагаемое влияние ландшафта и климата на человеческий характер и объединяли людей по их внешним признакам или происхождению в коллективы. Тёмная кожа, например, ассоциировалась с фекалиями и смертью. Примером в этом контексте может служить утверждение Аристотеля, что рабы и побеждённые народы рождены для рабства.

Оправдание власти

Ядро расизма можно показать и в аристократических фантазиях: они объявляют власть передаваемой по наследству и эстетически превозносят её. В этой связи, об античных и средневековых текстах часто говорят как о «проторасизме». Подобные высказывания в наше время мы бы расценили как расистские.

Речь тогда шла, как и сегодня, об оправдании иерархий и власти. Так, раннехристианский учёный Ориген ещё в третьем столетии отвечает на вопрос, почему Бог заставляет людей жить в нищете языческого «варварства», следующим образом: перерождение людей в «низших» обществах обосновано их собственной виной в предшествующей жизни. Возникающий из этого миф о, якобы, любимых Богом властителях в отличие от справедливо наказанных подданных позднее обнаруживается в кальвинизме и буржуазной идеологии. Для христианства это было довольно простым шагом — перейти от «печати Каина» в Библии к целым «отмеченным» и «наказанным» Господом плохими условиями жизни обществам, которые заслуживали своего порабощения.

Вне Европы также обнаруживаются древние формы проявления расизма. Индуизм, например, своей кастовой системой обесценивает тёмную кожу. Исследовательница саскрита Уэнди Донигер пишет в своей книге «The Hindus»: «Британский расизм (…) мог водрузиться на уже существующие индуистские идеи о тёмной и светлой коже. (…) Индийская культура создала свой расизм, прежде чем британцы обратили его против Индии». А в исламе африканские рабы и рабыни привлекались к более тяжёлым работам. Их восстания «занджи» подавлялись в Месопотамии и были задокументированны ещё в 689-м году н.э. Ругательные обозначения для чёрных «занджи» и «абид» до сих пор свидетельствуют о расистской дискриминации в исламе.

Виноваты жертвы

Расизм был успешен как модель легитимации власти, ибо он обращается к психологическим схемам, возникающим вне зависимости от культуры в раннем детстве: патологическая проекция, преследующая невинность, фантазии инцеста и кастрации, а также злокачественный нарциссизм. Из этого подпитывается внеисторическая стабильность охоты на ведьм, антисемитизма и расизма. Расизм позволяет беспринципность без эмпатии, власть без угрызений совести. Чувство вины задевает нарциссические структуры и проецируется на жертвы: их единственной виной было подчинение, а насилие служит их справедливым наказанием. Расист видит себя как великодушного благодетеля. Необходимость этой рационализации указывает на то, что расизм является осознанной ложью — а не просто невежеством или чистой властью. Continue reading →

by olladij

Призрак неуслышанных классов

[Патернализма и профессионального левачества вам в хату. – liberadio]

Борьба за гнев неуслышанных классов является решающим политическим вопросом нашего времени.

Славе Кубела

Призрак бродит по миру. Это – не призрак коммунизма, и пугает он не только правящий класс. Когда он появляется, он появляется неожиданно. Политические левые тоже периодически пугаются его мощи. У него множество ипостасей.

Иногда он выходит на сцену в виде небольших групп, иногда – огромными массами. Иногда он исполнен нигилистической жестокости, а иногда он внушает живым своей воинственностью надежду. И всегда когда, его постепенно снова забывают, он проявляется в новом уголке мира, неутомимый, ищущий, непонятный.

Призрак, о котором я говорю – это призрак взрывного политического насилия. С финансовым кризисом 2008/09 годов начался цикл ожесточённой борьбы и феноменов, который длится до сих пор. К мену относятся, среди прочего, исламистские теракты, правоэкстремистские нападения, так называемая «Арабская весна», уличные сражения в Чили, восстания в Тоттенэме и французских пригородах, протесты «жёлтых жилетов», глобальный протест улиц после убийства Джорджа Флойда или различные «ковидные бунты».

Фактом является то, что в перечисленном выше есть существенные политические различия, существует соблазн поставить левую и правую борьбу на одну ступень. Но с другой стороны – повсюду двигателем этих являений служит ярость, а с Панкраджем Мишра (Pankraj Mishra) можно только согласиться, когда он говорит об «эпохе гнева». (1) Более того, этот гнев тут и не собирается уходить, и левым лучше начинать понимать его.

Важную подсказку в понимании общественного гнева и насилия дал Мартин Лютер Кинг, когда он заметил, что насильственные выступления или бунты следует понимать как «Languages of the unheard». То, что люди, которых постоянно не слышат или постоянно игнорируют, используют насилие, с одной стороны понятно, ибо зачем нужно коммуникативное действие, если оно остаётся безрезультатным? С другой стороны, одновременно с этим возникает и вопрос, как возникла эта молчаливая социальная констелляция в обществе, поверхностно понимающем себя как «медийное», «коммуникативное» и «информационное»?

Политическое невежество

Для начала: сомнения в демократическом содержании гражданско-республиканских систем левые формулировали всегда. Стоит только вспомнить «Трансформацию демократии» Йоханеса Аньоли. (2) Посему и сформулированный Колином Кроучем в 2004-м году и с тех пор широко дискутируемый тезис, что мы живём в постдемократическом мире, в принципе не нов. (3) Но он, тем не менее, подчёркивает упадок политической коммуникации во времена неолиберализма. Маргарет Тэтчер своевременно его обозначила, когда она категорически заявила: «There is no alternative», а Ангела Меркель неявно обновила его, когда говорила о необходимости «соответствующей рынку демократии». Continue reading →

by olladij

«Майн кампф» и реальность ложных проекций с историческими и актуальными примерами

[Внезапно обнаружил, что тут нет моей статьи двухгодичной давности. Пусть будет для коллекции. Поправил кое-что, опечатки, которые заметил (писал тогда, кажется, в онлайн трансляторе), ссылки. В общем, вот – liberadio]

Небезызвестный двухтомник «Майн Кампф» за авторством Адольфа Гитлера увидел свет в печатной форме в 1925-26-м годах. Гитлер надиктовал свой opus magnum своему верному соратнику Гессу, прибывая в довольно мягких условиях заключения после незадавшегося «пивного путча». Труд является отчасти пафосной автобиографией непризнанного художника, закалившегося в адском пекле Первой мировой войны и узревшего несправедливое устройство мира. Другая часть «Майн кампф» — собственно, и есть размышления на тему устройства и переустройства мира.

В январе 2016-го года министерство юстиции федеральной земли Бавария снова разрешило к публикации эту, скажем так, исторически значимую для самочувствия национального коллектива книгу. За два месяца с тех пор книга снова стала бестселлером и была продана в количестве примерно 24 тысяч экземпляров. Скандал? И да, и нет. Книга была издана исследовательским институтом, снабжена более чем тремя тысячами сносок, пояснений и комментариев, распухла до двух тысяч страниц и продаётся далеко не во всех книжных магазинах. А там, где продаётся, она продаётся по немаленькой цене в 59 евро.

Т.е. для национально сознательнных «карланов с заточками» книга просто стала нечитабельной и должна потерять в бесконечных критических комментариях всё своё «волшебство». По крайней мере, на это надеялись издатели. На самом же деле, хранить, читать и торговать «Библией гитлеризма» всё это время было вовсе не запрещено; рынок антиквариата был полон нелегальными фотокопиями и экземплярами, напечатанными до 1949-го года. А согласно решению суда, экземпляр «Майн кампф», изданный до провозглашения государства ФРГ её конституции противоречить не может. Continue reading →

by olladij

В стену головой. Об общей причине экологического и экономического кризиса

Клаус Петер Ортлиб

В то время как общественная дискуссия в капиталистических центрах трактует экономический кризис, несмотря на его продолжительность, как просто преходящий феномен, экономический кризис воспринимается ею вполне как главная проблема современного образа жизни. Слишком очевидно противоречие между экономическим императивом роста с одной стороны и ограниченностью материальных ресурсов и способностью восприятия отходов цивилизации естественной средой – с другой.
На переднем плане дискуссии на протяжение лет находится заявленная климатическая катастрофа, даже если страсти вокруг неё немного улеглись ввиду иных приоритетов в ходе попыток справиться с кризисом экономическим. Цель «двух градусов», при помощи которых ещё могли быть предотвращены самые худшие последствия потепления атмосферы, сегодня уже считается неосуществимой. Кроме снижения в ходе рецессии в 2009-м году, мировой выброс СО2 постоянно повышается, и климатические изменения начинают усиливаться самостоятельно, к примеру, тем, что с оттаиванием вечной мерзлоты высвобождаются новые газы, или тем, что с таянием ледников уменьшается отражение солнечного света.
При этом климатические изменения являются лишь одним полем боя, на котором происходит «битва капитала против планеты», как пишут американские социологи Джон Беллами Форстер, Брет Кларк и Ричард Йорк в их замечательной книге «Экологический перелом». С окислением океанов, нарастающим недостатком воды, эрозией земель, стремительным снижением биологического разнообразия и химического загрязнением появляются и другие взаимосвязанные и разрушающие окружающие среду тенденции, из которых каждая может в среднесрочной перспективе сделать крупные площади Земли необитаемыми. Continue reading →

by olladij

Кое-что о пролетариате. К метафизике класса

Йорг Финкенбергер

Прошло примерно полтора столетия с тех пор как был написан тезис, что освобождение рабочего класса может быть лишь делом самого рабочего класса, и прошедшее с тех пор время не особенно приглашало к тому, чтобы выдать какой-либо ясный комментарий к этому тезису. Следовательно, не стоит ожидать, что сегодня он понимается лучше, чем тогда, или даже хотя бы столь же неверно.

1.

Мне надоеprolли дебаты о пролетариате, не только потому, что они на протяжение десятилетий остаются теми же, без каких-либо признаков улучшения; или потому, что все, кто мог бы что-то сказать по этому поводу, считают дебаты законченными, а те, прежде всего, кто в таких дебатах участвуют, не могут сказать ничего особенного по теме; или потому, что каждые пару лет тот или иной из возможных и неверных ответов снова вводится в употребление при большой затрате сил и ещё большем влиянии на постоянно и безошибочно впечатлённую публику. Я не могу выносить эти дебаты, в первую очередь, т.к. они всегда и, как кажется, закономерно неверно ведутся, что кажется судьбой всех так называемых «дебатов».

Если теория служит товарной формой понятия, то дебаты — это обмен товаров, только при этом никто не становится богаче. Но речь не о том; мы, левые, люди непритязательные; речь о том, чтобы при сравнении выглядеть не так бедно, как конкуренция.

Сторона А «позитивно ссылается на пролетариат», как говорит о ней сторона Б; что может быть трюком, которого за стороной А лучше никому не повторять. Это напоминает способность засовывать свою голову в свою же задницу. Напротив, сторона А уверяет, что сторона Б «распростилась с пролетариатом», что, в свою очередь, является неожиданным выходом на пенсию, которого никто от стороны Б не ожидал. Если быть знакомым с обеими сторонами или, хотя бы, с их базисом, который всё же на пенсию не вышел и продолжает писать бесплатно, то абсурдность спора заключается в том, кто и с кем спорит.

Но впечатление обманчиво, т.к. на самом деле абсурдность заключается в чём-то другом. Присмотримся поближе; мы увидим, что абсурдность заключается не в обеих сторонах, которые, кстати, всегда будут разными, а в самом предмете спора, в «пролетариате», что бы это ни было, и возможно, тогда нас посетит светлая мысль (а может, и две) о спорящих сторонах и о том, почему они занимаются тем, чем занимаются.

2.

Пролетариат является, как уверяет нас Маркс, классом, который уже является упразднением всех классов, классом, в котором все позитивные принципы этого общества проявляются как своя противоположность: свобода как принуждение, собственность как нищета и т.д. Единственный класс, который мог бы стать классом сознания, единственный класс, который мог бы стать классом отмщения, классом отрицания, партией разрушения. Наши сегодняшние потомки ситуационистов, например, в своё время, которое, кажется, не давало особенных поводов для надежды, обнаружили однажды эти слова в трудах Маркса и понадеялись, что смогут обратить невероятное упрямство этих слов против интегрированной и практикующей академической марксологии и против самих традиционных контрреволюционных левых. Continue reading →