Archives

by olladij

Фред Хэллидей: Левые и джихад

6 апр. 2011 г.

Приближающаяся пятая годовщина терактов 11-го сентября в США подчёркивает проблему, которая сегодня широко распространена в мире, но которой уделяется слишком мало исторически обоснованного и критического анализа: взаимоотношения между воинствующими исламскими группировками и левыми.

Очевидно, что эти теракты, как и другие, произошедшие до и после них, на США и их союзников по всему миру, принесли ответственным исламистским группам значительную симпатию далеко за пределами мусульманского мира, в том числе и среди тех, кто с самых разных идеологических позиций яростно выступает против основных проявлений их силы. Однако поразительно, что за столь часто инстинктивной реакцией наблюдаются признаки гораздо более развитого и политически выраженного согласия во многих частях мира между исламизмом как политической силой и многими левыми группами.

Последние, судя по всему, рассматривают некую комбинацию «Аль-Каиды», «Братьев-мусульман», «Хезболлы», ХАМАС и (не в последнюю очередь) президента Ирана Махмуда Ахмадинежада как пример новой формы международного антиимпериализма, соответствующей – и даже дополняющей – их собственный исторический проект. Это мнимое объединённое движение может восприниматься подобными левыми группами и интеллектуальными течениями как нечто, стеснённое «ложным сознанием», но это не умаляет их стремления «объективно» поддерживать или хотя бы потакать им.

Тенденция очевидна. Так, венесуэльский лидер Уго Чавес летит в Тегеран, чтобы обняться с президентом Ирана. Мэр Лондона Кен Ливингстон и активный член британского парламента от партии «Респект» Джордж Гэллоуэй приветствуют визит в город египетского священнослужителя (и номинального лидера «Братьев-мусульман») Юсуфа аль-Кардави. Многие представители левых фракций (и не только), выступавшие против надвигающейся войны в Ираке, не стеснялись в своих союзах с радикальными мусульманскими организациями, которые с тех пор переросли из тактического сотрудничества в нечто гораздо более продуманное. Интересно наблюдать, например, в публикациях левых групп и комментаторов, как переписывается история и как язык политических аргументов подстраивается под (так сказать) это новое соглашение.

Последнее проявление этой тенденции проявилось во время ливанской войны в июле-августе 2006-го года. Боевик из страны Басков, которого я видел, размахивал жёлтым флагом «Хезболлы» во главе марша протеста, – лишь малая часть гораздо более масштабного явления. Лондонские демонстранты, протестующие против войны, видели множество транспарантов с лозунгами «Теперь мы все – “Хезболла”», а освещение движения в левой прессе отличалось некритичным тоном.

Continue reading →
by olladij

Защитный механизм рационализации: теоретические основы «Queers for Palestine»


Мориц Пиечевски-Фраймут



Сезон Дней Кристофер-стрит (CSD) в Германии вновь стал настоящим испытанием для евреев и тех, кто солидарен с Израилем. Еврейское государство — единственное безопасное место для ЛГБТК+ на Ближнем Востоке, а Тель-Авив — «квир-метрополис». Согласно Арабскому барометру (2019), лишь пять процентов палестинцев поддерживают социальную терпимость к гомосексуальности, что является самым низким показателем в арабском мире. Тем более парадоксально, что движение «Квиры за Палестину» смогло уверенно появиться на парадах Прайда этого года почти во всех крупных немецких городах, в то время как сторонники Израиля остались лишь уязвимыми маргинальными участниками. Какие психологические искажения характеризуют квир-феминистскую «солидарность с Палестиной»?

Для Франкфуртского исследовательского центра глобального ислама (FFGI) под руководством Сюзанны Шрётер я написал статью, анализирующую тезисы интеллектуальных представителей квирной «палестинской солидарности». Однако, поскольку Университет имени Гёте больше не терпит неудобных экспертов по исламу, FFGI будет распущен в начале октября. С закрытием центра исчезает последнее прибежище, где ещё был возможен критический анализ таких актуальных явлений, как «исламо-гошизм», с научной точки зрения.

Прозрения процветают в дебатах. Но как дебаты могут быть успешными, когда фракция захватывает гегемонию в университетах, всё больше делая инакомыслие невозможным? Поэтому особенно важно внимательнее присмотреться к пионерам гендерной и квир-теории. В случае союза квир-теории с исламизмом они оказывают решающую помощь в преодолении когнитивного диссонанса и в значительной степени формируют просвещённый антисемитизм постмодернистской академии.

Continue reading →
by olladij

Как антисемитизм проник в университеты, выдаёт себя за «исследования» и какое влияние он оказывает

Манускрипт Генриетты Хаас

Антисемитизм не пропагандируется открыто за пределами ультраправых кругов, а вместо этого прикрывается приемлемыми ярлыками «постколониализма», «антисионизма» и постмодернистской «теории». Замаскированный под мнимую «науку» (1), он утвердился в университетах по всему миру и подпитывает легитимизирующую ложь и пропаганду террористических принцев и автократов. Как он смог проникнуть так глубоко?

Фаустианский договор Мишеля Фуко как культового автора и вдохновителя

То, что почти никто не знает (даже историки): стратегическим умом, стоявшим за этими махинациями, был знаменитый философ и учёный психолог Мишель Фуко (1926-1984); сегодня это самый цитируемый автор в области культурологии.

Мало кто подозревал его в этом, поскольку долгое время он считался филосемитом. Увлечение культурологов его творчеством связано с его ранними требованиями прав для бесправных, низовой инициативой по освобождению мысли от строгой логики и призывом жить человеческой природой более свободно, вместо того чтобы позволять себе быть нормированными, контролируемыми и управляемыми институтами личностями. Многие видят в его принципах призыв к более демократичному участию, большему равенству и большей естественности. Для них его истории и его метод — это облегчение: никто не превосходил бы других в силу своего разума, один аргумент был бы столь же весомым, как и другой. Когда книги Фуко и его «дискурс-анализ» используются для продажи и защиты антисемитизма под прикрытием якобы научно обоснованного «постколониализма», можно подумать, что важный учёный был использован не по назначению.

Но реальность сложнее: некоторые тексты проливают свет на тёмную, более тревожную сторону Мишеля Фуко как человека, заключившего фаустовский договор. Он реализовал своё стремление к неограниченной власти в качестве демагога, начиная с 1976-го года, с помощью доктрины под названием «биополитика» и метода, разработанного в 1966-69 годах, так называемого «дискурс-анализа».

Continue reading →
by olladij

Коммуникация в обход


О уравнивании исламизма и антисемитизма


Йохен Мюллер



С 7-го октября 2023-го года во всём мире увеличилось число различных антисемитских нападений. Протесты против войны в Газе находятся в центре критики антисемитизма. Однако, осуждая различные позиции между «критикой Израиля» и антисемитизмом, СМИ и политическая общественность часто слишком упрощают себе задачу — например, когда приравнивают антисемитизм и исламизм. Например, распространение антисемитизма недооценивается, когда его сводят только к исламизму. Кроме того, палестинцы, арабы и мусульмане подвергаются стигматизации, когда одно принимается за другое, а их обвиняют и в том, и в другом.


Один из примеров: несколько тысяч участников собрались на демонстрации в Эссене и Гамбурге, организованные организацией Muslim Interaktiv, которая является частью движения Hizb ut-Tahrir (HuT). Последнее запрещено в Германии из-за своего антисемитизма. Прозвучали призывы против Израиля и в пользу «свободной Палестины», которая также должна быть «освобождена» от «немецкой вины». Однако большинство палестинцев, арабов и/или мусульман, которые вынесли на улицы свои эмоции, взгляды, позиции и требования, скорее всего, не были сторонниками исламистской идеологии организаторов. Большинство демонстрантов, вероятно, мало что знают о программе «Хизб-ут-Тахрир» — например, об идее глобального халифата – или не хотят знать. Другими словами: если кто-то пришел на демонстрацию исламистской организации против Израиля или израильской политики, он не обязательно представляет исламистские или антисемитские позиции. Многие люди, вероятно, в первую очередь ищут пространство и среду, которые позволят им публично выразить свои чувства и взгляды.


Делегитимация приводит к молчанию
И даже если многие участники не только критикуют политику Израиля, но и ненавидят государство Израиль и желают его исчезновения, это не обязательно означает антисемитское мировоззрение. Националистическое мировоззрение, например, тоже может «добиться» этого. У меня — и у многих израильтян и евреев в ещё большей степени — по позвоночнику пробегает холодок, когда «палестинские демонстранты» разных цветов скандируют «Сжечь Израиль!» и поджигают израильские флаги. Наличие врагов и вражеских образов «проблематично» — например, с образовательной, политической, а иногда и полицейской точки зрения — и может быть оправданной причиной для вмешательства. Но «только» потому, что это против Израиля и это демонстрация HuT, такие лозунги, позиции и действия не обязательно являются антисемитскими и/или исламистскими.

Continue reading →
by olladij

Карьера одной идеологии


Примечания к новейшему политическому исламу
Оливер М. Пиха






На самом деле, эта тема уже практически исчерпана. После десятилетий внимания, которое «ислам» требовал, в частности, от западного мира наблюдается определённая усталость. Даже дебаты о головных платках сошли на нет. Террористическая атака на Израиль 7-го октября 2023-го года ненадолго заставила всех вспомнить о политическом исламе, но израильско-палестинский комплекс пронизан слишком многими другими аспектами, а исламизм ХАМАС быстро представляется фольклорным приукрашиванием. После свержения сирийского режима Асада в декабре 2024-го года в результате наступления исламистских боевиков термин «джихадисты» на некоторое время снова стал появляться на заголовках газет. Несомненно, эти боевики когда-то были настоящими джихадистами, но сейчас они уже не ведут себя так.


Несколько упрямых увещевателей хотя бы пережили небольшой момент славы со своей излюбленной темой о том, что свобода и демократия в исламе никогда не смогут воплотиться в жизнь. Но когда несколько мусульманских мужчин, прибывших в Германию в качестве беженцев, наконец взялись за ножи или ключи от машин, чтобы убивать без разбора во имя своих религиозных убеждений, это стало лишь очередным поводом для вечных дебатов о депортации.

Невежество и истерия на Западе

Continue reading →
by olladij

Нацификация постмодернистской левой

Шалом Лаппин

После теракта, совершенного ХАМАСом 7-го октября 2023-го года, евреи диаспоры оказались под непрерывной атакой по целому ряду фронтов со стороны большей части радикальных левых и их исламистских союзников. [1] Люди, выдающие себя за антирасистов защитников равенства, возглавляют насильственные демонстрации, восхваляя массовые убийства израильтян. Они призывают исключить всех евреев, не поддерживающих их взгляды, из общественного мэйнстрима. Как получилось, что столь значительная часть современных радикальных левых стала напоминать фашистские и нацистские группировки прошлого?

Старые и новые левые

В первой половине двадцатого века большая часть левых рассматривала классовую борьбу как двигатель диалектики истории. Пролетариат рассматривался как основной агент прогрессивных социальных изменений, а рабочие движения — как инструменты, с помощью которых он управлялся. Радикальные левые создали революционные коммунистические режимы в России и Китае. Это были страны с неразвитой экономикой, в основном аграрные. На промышленно развитом Западе социал-демократические левые добились существенных экономических реформ с помощью профсоюзов и парламентских политических процессов. Эти реформы привели к созданию государства всеобщего благосостояния, которое уменьшило бедность наёмных работников и способствовало их социальной мобильности.

К 1960-м годам радикальные левые отчаялись в том, что рабочие на Западе являются основным проводником перемен. Они считали, что слишком сильно вложились в экономические и социальные институты капитализма всеобщего благосостояния, чтобы реализовывать революционную политическую программу. Зарождающиеся новые левые обратились к национально-освободительным движениям, преодолевающим колониальное господство в «Третьем мире», как к замене рабочего класса. Борьба афроамериканцев за равноправие, а впоследствии и кампании феминисток и геев против гендерного отчуждения были включены в это движение как основные элементы переосмысленной освободительной борьбы.

Маркс не особенно интересовался колониализмом. Он посвятил ему лишь короткую 10-страничную главу в конце первого тома «Капитала». Описывая британское правление в Индии в статье для New-York Daily Tribune (25 июня 1853 г.), он представляет британский колониализм как жестокий и своекорыстный, но прогрессивный в своём разрушении традиционных социальных моделей. Он характеризует эти модели как препятствия на пути к освобождению человека. Маркс, как и классовое революционное движение, одним из лидеров которого он был, рассматривал левых как авангард западного просвещения, работающий за равенство, рациональность и свободу от произвольной тирании укоренившихся социальных и культурных порядков. Он не испытывал ни симпатии, ни ностальгии по традиционным обществам, особенно в незападных странах, считая их реакционными и деспотичными.

Когда «новые левые» сместили акцент с политики рабочего класса на антиколониализм и права маргинальных этнических и гендерных групп, они изначально рассматривали этот шаг как пересмотр классических марксистских взглядов. Это изменение было необходимо для адаптации к новым условиям послевоенной эпохи на Западе. Антиколониальные движения, стремившиеся к национальному освобождению в 1950-60-е годы, в большинстве своём были светскими и в целом соответствовали идеологическим взглядам классических западных левых. Они заявляли о своей приверженности социализму и демократии. Continue reading →

by olladij

«Ось сопротивления» сломлена. Новая ось «Братьев-мусульман»?

Джованни Джаколоне

Турецкие официальные лица недавно предупредили, что Израиль ошибается, когда скептически относится к новому временному правительству в Дамаске во главе с лидером «Хайят Тахрир аш-Шам» Ахмадом аш-Шараа, известным также как Абу Мохаммад аль-Джулани. По мнению Анкары, её сотрудничество с Дамаском важно для поддержания стабильности в Сирии и противодействия стремлению Ирана втянуть страну в новую гражданскую войну.

Мирная и политически стабильная Сирия станет плохой новостью для иранского режима. Его так называемая «ось сопротивления», соединяющая Иран с Ливаном, уже страдает. Она была сломлена наступлением сирийских повстанцев, которое привело к отстранению от власти многолетнего президента Сирии Башара Асада, а также военной кампанией Израиля в Ливане, в результате которой была серьёзно потрёпана «Хезболла».

Режим в Тегеране находится в самом слабом состоянии с момента своего появления на свет в 1979-м году. Он не в состоянии, по крайней мере пока, дестабилизировать Ближний Восток, как это было ещё совсем недавно.

Давление на Тегеран должно не только сохраняться, но и усиливаться до тех пор, пока режим не пойдёт по пути Асада. Как сказал премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху в онлайн-обращении к иранскому народу: «Вы будете свободны раньше, чем вы думаете». Это мечта, на которую должны надеяться все сторонники свободы и демократии.

Тем временем необходимо сохранять крайнюю осторожность в отношении нового руководства Сирии и его турецкого сторонника, правительства президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана во главе с Партией Справедливости и Развития. Совсем недавно новый министр иностранных дел Израиля Гидеон Саар подчеркнул важный аспект, касающийся Турции Эрдогана и её идеологической связи с ХАМАС и Катаром. Continue reading →

by olladij

Героев больше нет: современный антисемитизм и Западная культура виктимности

Андрес Спокойни

Не так давно было время, когда общество строило свои истории вокруг героев. Теперь жертва вытеснила героя из центра обожания и желания общества. Мы мечтали быть героями, а теперь жаждем, чтобы нас считали жертвами.

Герои и жертвы очень разные. Героиня жертвует собой ради общего блага. Она выходит «из себя» и идёт навстречу другому. Жертва же замыкается в себе. Гериня вознаграждается обществом за свои заслуги, жертва — за свои страдания, реальные или воображаемые. Культура, которая ценит героев, предъявляет к герою требования величия, но культура жертвы освобождает жертву от любых требований. Она выдаёт жертвам векселя, срок действия которых никогда не истекает и которые никогда не могут быть полностью оплачены.

В культуре жертв, как только вы достигаете места в жертвенном пантеоне, вы становитесь неприступным. Вы наслаждаетесь презумпцией морального превосходства и фактической моральной безнаказанностью. Ваши чувства становятся абсолютными арбитрами истины. Подобно Христу, благодаря своим страданиям вы становитесь фигурой святости, средоточием истины и добродетели. Вы достигаете своего рода божественности, да ещё и самозваной. Жертва страдала, и общество в неоплатном долгу перед ней, поэтому ad eternum у неё будут права без обязанностей.

Неудивительно, что, по словам Рене Жирара, все борются за то, чтобы занять «самое желанное место — место жертвы». Потому что на самом деле, «к лучшему или худшему, обида жертвы доминирует в монокультуре мира, в котором мы живём», и служит единственной оставшейся абсолютной ценностью во времена, когда все другие абсолютные понятия рухнули.

Справедливая реабилитация жертвы превратилась в идеологию виктимности, в конструкцию, в которой «просвещённая элита» распределяет должности в аристократии страдания и определяет степень морального авторитета жертвы. Вот что такое «интерсекциональность»: замена наград и лент на груди солдата или возведения лауреатов Нобелевской премии в высшие эшелоны нашего общества на случаи угнетения, от которых кто-то страдает. Чем больше виктимности человек испытывает, тем больше он может требовать от общества. Идеология виктимности — это то, что антропологи Дидье Фассен и Ришар Рехтман с одобрением назвали «реконфигурацией современной моральной экономики». Теперь жертва представляет собой «добро», и от неё не может исходить зло. Реконфигурация также носит эпистемический характер, поскольку сакрализация жертвы меняет наше отношение к понятию истины. В конце концов, никакая проверка фактов не может противостоять слову божественного существа.

В этом контексте случай с Рейчел Долежал, которая притворилась чернокожей, чтобы говорить с авторитетом двойной жертвы, не только неудивителен, но и ожидаем. Если есть преимущества, которые можно получить, поднимаясь по иерархии виктимности, зачем их упускать?

И, конечно, не бывает жертвы без виктимизатора. Ницше в «Генеалогии морали» осуждал позицию «я страдаю, и кто-то должен быть в этом виноват». Чтобы жертва оставалась жертвой — и продолжала извлекать выгоду из виктимности, — угнетатель должен оставаться угнетателем. Вот почему так называемому «антирасисту» нужен расизм. Без него он теряет смысл существования. Именно поэтому Робин ДиАнджело может так уверенно утверждать, что белые всегда будут расистами. В идеологии виктимности невозможно искупить вину, нельзя надеяться на перемены и улучшения. Остаётся лишь возможность наживаться на страданиях жертв, взимая, подобно ДиАнджело, астрономические гонорары в качестве консультанта по борьбе с расизмом. Continue reading →

by olladij

Исламо-арабские империализм и ирредентизм подстёгивают конфликт от реки до моря

Ричард Лэндс

Введение: переосмысляя империализм на Ближнем Востоке

Преобладающая парадигма, касающаяся конфликта вокруг земли от Иордана до Средиземного моря, выглядит примерно следующим образом. Израиль — это последнее проявление западного империализма и колониализма, самого пагубного и всепроникающего империализма, который когда-либо знал мир, и от которого западные демократии отказались после Второй мировой войны. Они пришли в 20-м веке, вытеснили коренных жителей и украли их землю. Насилие палестинцев против израильтян полностью оправдано в ответ на это ужасное преступление.

Майкл Мерриман-Лотце четко сформулировал это, сравнивая насилие, которое исходит от израильской и арабской стороны:

«Короче говоря, я считаю, что израильское насилие — это насилие, которое должно применяться для поддержания неоколониальной военной оккупации и неравенства, подобного апартеиду. Палестинское насилие – неизбежный ответ на эту оккупацию и неравенство, подобное апартеиду. Поэтому насилие прекратится только тогда, когда прекратится оккупация и израильский апартеид».

Хотя я считаю, что этот нарратив и оправдание, которое он даёт немыслимому в иных обстоятельствах поведению, ошибочны как с эмпирической, так и с моральной точки зрения, я думаю, что он имеет полное право быть озвученным в публичной сфере и восприниматься всерьёз. Однако я не думаю, что эта точка зрения уместна, если она требует от своей аудитории, чтобы та не знакомилась с альтернативными анализами. Вот мой серьёзный ответ.

Рассмотрим имперско-колониальную парадигму и то, что она предлагает нам для понимания того, как имперские и колониальные импульсы способствовали возникновению этого непрекращающегося конфликта. Несомненно, жажда господства и превосходства играет ключевую роль во многих войнах, которые обычно решаются битвой, в которой одна сторона уничтожает армию другой и устанавливает своё господство. Схема, когда закалённые воины, пришедшие с окраин общества, приверженные сверхморальной солидарности (моя сторона — неважно, правая или неправая), с успехом побеждают империю, которая через несколько поколений становится мягкой и жертвой другого голодного племени, вдохновила социального историка Ибн Халдуна принять её как закон политического поведения.

Но империи обладают не только военным превосходством, они обладают культурной силой, которая лучше всего проявляется в колониальном аспекте их деятельности, в их повседневном превосходстве над завоёванными народами. Когда западные прогрессисты выступают против «колониального империализма», они выступают против культур, чьё чувство превосходства над другими настолько велико, что они имеют право подчинять их и эксплуатировать под угрозой уничтожения. И, как вам скажет любой прогрессист, мы категорически отвергаем такие вещи.

Но если бы прогрессивные антиимпериалисты признали, что их («западная») культура — пока единственная имперская культура, отказавшаяся от права господства, и задумались о последствиях этого замечания, они бы осознали фундаментальную концептуальную ошибку: отказавшись от господства, Запад (на пике своей военной гегемонии) отверг бы международную норму, которая управляла международной культурой во всем мире на протяжении тысячелетий. Таким образом, экзотические «другие», такие как население и культуры Востока, всегда и до сих пор играют по принципу: la raison du plus fort est toujours la meilleure (разум сильнейшего — всегда лучший). Властвуй или починяйся. Поступай с другими так, чтобы они не поступали так с тобой.

Арабско-мусульманский имперский колониализм

Однако, полагая, что Запад — единственная имперская сила, которую стоит обсуждать (и осуждать), прогрессивные историки имеют заметную тенденцию игнорировать полуторатысячелетнюю историю исламского и арабского империализма. А ведь именно такой путь мысли и анализа ведёт к прогрессивному разрешению глубокого конфликта.

Из всех древних империй, которые поднимались и падали, самой прочной оказалась последняя, монотеистическая империя ислама. Во времена Мухаммеда арабы были воинственными племенами, проживавшими в основном на Саудовском полуострове. И всё же за столетие после его проповеди ислам распространился и охватил территорию от Ирана до Испании. По своим масштабам и прочности это было самое потрясающее имперское завоевание в мировой истории.

Одним из важнейших показателей проникновения завоевания является его влияние на язык. Возьмём Англию. Когда англы и саксы вторглись в 6-м и 7-м веках, они вытеснили кельтских жителей и заменили их язык германским (англосаксонским). Когда вторглись скандинавы в 9-м т 11-м веках, они оказали ограниченное влияние на английский язык. Когда в 1066-м году в страну вторглись европеизированные норманны, языковая война между их аристократическим французским и родным простонародным английским продолжалась несколько столетий, и в конце концов в результате брака языков английский стал одним из самых богатых известных языков.

В двух крайних точках мусульманского завоевания арабский язык не стал доминирующим. Шиитский Иран сохранил свой язык и большую часть своей культуры, а в Испании завоевание развернулось с 11-го века, оставив лишь ограниченный след в языке местных жителей. Но от Ирака до Марокко произошло нечто гораздо более колониальное и захватническое. Арабы пришли как победоносные мусульмане и настолько доминировали во всех аспектах этой обширной полосы культур и языков, что их язык (и многие другие) доминировал повсюду, в значительной степени подавляя и заменяя почти все местные языки (см. берберы).

Я отмечаю это, потому что важно понять удивительную преемственность между этим завоеванием и современным арабским миром. Действительно, сходство между отношением арабов в современности и в раннем Средневековье поразительно по ключевым моментам: Continue reading →

by olladij

Тем временем на британском анархо-фронте…

Моды приходя и уходят, жизнеспособные движения начинают процессы самоочищения от авторитарных и опортунистских элементов, которые к анархизму, ни к феминизму, ни к левому движу, вообще отношения не имеют. Судя по всему, найденный памфлет всё же является продолжением дискуссий, инициированных «Against the Anarcho-Liberalism». Это, с одной стороны, отрадно. С другой — за столько лет уровень дискуссии (и даже уровень вражды) можно было и подтянуть с «ууу, мы суровые рабочие анархи, а вы пидорасы плюшевые». Чуть не передал привет Миколе Дзядку, но удержался, в тюрьме человек сидит. Лучше письмо ему напишите, что ли. А вот книнжовому «новому правому» Бученкову, например, можно. Да и либо «cocks in frocks», либо «soft cunts», но лучше — ни так, ни эдак. Аргументировать, можно лучше, даже если оппоненты кажутся недоступными для рациональных аргументов. Речь не суть о них, сколько о других участниках, участницах, свидетелях и свидетельницах конфликта. А конфликт, как это часто бывает, поколенческий.

Придёт время, и левые избавятся от реакционной рекуперации посредством хайдеггеризма в левом обличье (на жаргоне liberadio – «козы-дерризы») и исламизма. Придёт время и псевдо-левые как функция этого ебанутого общества найдут себе другой симптом позднекапиталистической иррациональности, на котором они будут пытаться въехать в средние эшелоны государственных и корпоративных иерархий. Этот аспект зачастую остаётся за кадром русскоязычных дебатов между квир-активистами и косплеерами радикального феминизма: в «странах развитого капитализма», простите мне этот архаизм, выдохшийся англо-саксонский либерализм и превратившаяся в зомби европейская социал-демократия уже на протяжение двух, если не трёх десятилетий подменяют политику на благо большинства ультра-морализованным символическым человеколюбием и политикой идентичностей в пользу разнообразных меньшинств. (Отсюда и недавние антимигрантские погромы в Британии, и успехи правосеков в Западной Европе и Скандинавии, кстати). Эта общественная тенденция привела в последние годы в левый движ множество людей, которым там не место и для которых этот движ служит лишь средством для карьерного продвижения. Всё это не имеет никакого значения на постсоветском пространстве за исключением, может быть, каких-то активистских организаций на европейских грантах. Вот эти все тусовочные скандалы, интриги и расследования скалируйте на европейский левый движ всех цветов и оттенков и вы получите примерное представление о состоянии его «душевного» здоровья. Конечно, кто топит в актуальных условиях на постсоветском пространстве по мужски-рабочистским причинам против «алфавита с плюсиком», тот ебаный людоед, т.к. добровольно выполняет задания своего правосеческого эстеблишмента. Кто топит за «алфавит с плюсиком» в этих наших разлагающихся Европах — выполняет задания своего «прогрессивного» эстеблишмента и превращает левую в предбанник государства, сиречь — полезный идиот. Эсктраполируя заокеанские culture wars на свои реалии учитывайте это, или будете сражаться с ветряными мельницами.

Короче, кому как не анархистам высказаться на эту тему? Смотрите, в общем, сами, дискуссия открыта и заткнуть её не получится: Continue reading →