Archives

by olladij

«Ось сопротивления» сломлена. Новая ось «Братьев-мусульман»?

Джованни Джаколоне

Турецкие официальные лица недавно предупредили, что Израиль ошибается, когда скептически относится к новому временному правительству в Дамаске во главе с лидером «Хайят Тахрир аш-Шам» Ахмадом аш-Шараа, известным также как Абу Мохаммад аль-Джулани. По мнению Анкары, её сотрудничество с Дамаском важно для поддержания стабильности в Сирии и противодействия стремлению Ирана втянуть страну в новую гражданскую войну.

Мирная и политически стабильная Сирия станет плохой новостью для иранского режима. Его так называемая «ось сопротивления», соединяющая Иран с Ливаном, уже страдает. Она была сломлена наступлением сирийских повстанцев, которое привело к отстранению от власти многолетнего президента Сирии Башара Асада, а также военной кампанией Израиля в Ливане, в результате которой была серьёзно потрёпана «Хезболла».

Режим в Тегеране находится в самом слабом состоянии с момента своего появления на свет в 1979-м году. Он не в состоянии, по крайней мере пока, дестабилизировать Ближний Восток, как это было ещё совсем недавно.

Давление на Тегеран должно не только сохраняться, но и усиливаться до тех пор, пока режим не пойдёт по пути Асада. Как сказал премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху в онлайн-обращении к иранскому народу: «Вы будете свободны раньше, чем вы думаете». Это мечта, на которую должны надеяться все сторонники свободы и демократии.

Тем временем необходимо сохранять крайнюю осторожность в отношении нового руководства Сирии и его турецкого сторонника, правительства президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана во главе с Партией Справедливости и Развития. Совсем недавно новый министр иностранных дел Израиля Гидеон Саар подчеркнул важный аспект, касающийся Турции Эрдогана и её идеологической связи с ХАМАС и Катаром. Continue reading →

by olladij

Исламо-арабские империализм и ирредентизм подстёгивают конфликт от реки до моря

Ричард Лэндс

Введение: переосмысляя империализм на Ближнем Востоке

Преобладающая парадигма, касающаяся конфликта вокруг земли от Иордана до Средиземного моря, выглядит примерно следующим образом. Израиль — это последнее проявление западного империализма и колониализма, самого пагубного и всепроникающего империализма, который когда-либо знал мир, и от которого западные демократии отказались после Второй мировой войны. Они пришли в 20-м веке, вытеснили коренных жителей и украли их землю. Насилие палестинцев против израильтян полностью оправдано в ответ на это ужасное преступление.

Майкл Мерриман-Лотце четко сформулировал это, сравнивая насилие, которое исходит от израильской и арабской стороны:

«Короче говоря, я считаю, что израильское насилие — это насилие, которое должно применяться для поддержания неоколониальной военной оккупации и неравенства, подобного апартеиду. Палестинское насилие – неизбежный ответ на эту оккупацию и неравенство, подобное апартеиду. Поэтому насилие прекратится только тогда, когда прекратится оккупация и израильский апартеид».

Хотя я считаю, что этот нарратив и оправдание, которое он даёт немыслимому в иных обстоятельствах поведению, ошибочны как с эмпирической, так и с моральной точки зрения, я думаю, что он имеет полное право быть озвученным в публичной сфере и восприниматься всерьёз. Однако я не думаю, что эта точка зрения уместна, если она требует от своей аудитории, чтобы та не знакомилась с альтернативными анализами. Вот мой серьёзный ответ.

Рассмотрим имперско-колониальную парадигму и то, что она предлагает нам для понимания того, как имперские и колониальные импульсы способствовали возникновению этого непрекращающегося конфликта. Несомненно, жажда господства и превосходства играет ключевую роль во многих войнах, которые обычно решаются битвой, в которой одна сторона уничтожает армию другой и устанавливает своё господство. Схема, когда закалённые воины, пришедшие с окраин общества, приверженные сверхморальной солидарности (моя сторона — неважно, правая или неправая), с успехом побеждают империю, которая через несколько поколений становится мягкой и жертвой другого голодного племени, вдохновила социального историка Ибн Халдуна принять её как закон политического поведения.

Но империи обладают не только военным превосходством, они обладают культурной силой, которая лучше всего проявляется в колониальном аспекте их деятельности, в их повседневном превосходстве над завоёванными народами. Когда западные прогрессисты выступают против «колониального империализма», они выступают против культур, чьё чувство превосходства над другими настолько велико, что они имеют право подчинять их и эксплуатировать под угрозой уничтожения. И, как вам скажет любой прогрессист, мы категорически отвергаем такие вещи.

Но если бы прогрессивные антиимпериалисты признали, что их («западная») культура — пока единственная имперская культура, отказавшаяся от права господства, и задумались о последствиях этого замечания, они бы осознали фундаментальную концептуальную ошибку: отказавшись от господства, Запад (на пике своей военной гегемонии) отверг бы международную норму, которая управляла международной культурой во всем мире на протяжении тысячелетий. Таким образом, экзотические «другие», такие как население и культуры Востока, всегда и до сих пор играют по принципу: la raison du plus fort est toujours la meilleure (разум сильнейшего — всегда лучший). Властвуй или починяйся. Поступай с другими так, чтобы они не поступали так с тобой.

Арабско-мусульманский имперский колониализм

Однако, полагая, что Запад — единственная имперская сила, которую стоит обсуждать (и осуждать), прогрессивные историки имеют заметную тенденцию игнорировать полуторатысячелетнюю историю исламского и арабского империализма. А ведь именно такой путь мысли и анализа ведёт к прогрессивному разрешению глубокого конфликта.

Из всех древних империй, которые поднимались и падали, самой прочной оказалась последняя, монотеистическая империя ислама. Во времена Мухаммеда арабы были воинственными племенами, проживавшими в основном на Саудовском полуострове. И всё же за столетие после его проповеди ислам распространился и охватил территорию от Ирана до Испании. По своим масштабам и прочности это было самое потрясающее имперское завоевание в мировой истории.

Одним из важнейших показателей проникновения завоевания является его влияние на язык. Возьмём Англию. Когда англы и саксы вторглись в 6-м и 7-м веках, они вытеснили кельтских жителей и заменили их язык германским (англосаксонским). Когда вторглись скандинавы в 9-м т 11-м веках, они оказали ограниченное влияние на английский язык. Когда в 1066-м году в страну вторглись европеизированные норманны, языковая война между их аристократическим французским и родным простонародным английским продолжалась несколько столетий, и в конце концов в результате брака языков английский стал одним из самых богатых известных языков.

В двух крайних точках мусульманского завоевания арабский язык не стал доминирующим. Шиитский Иран сохранил свой язык и большую часть своей культуры, а в Испании завоевание развернулось с 11-го века, оставив лишь ограниченный след в языке местных жителей. Но от Ирака до Марокко произошло нечто гораздо более колониальное и захватническое. Арабы пришли как победоносные мусульмане и настолько доминировали во всех аспектах этой обширной полосы культур и языков, что их язык (и многие другие) доминировал повсюду, в значительной степени подавляя и заменяя почти все местные языки (см. берберы).

Я отмечаю это, потому что важно понять удивительную преемственность между этим завоеванием и современным арабским миром. Действительно, сходство между отношением арабов в современности и в раннем Средневековье поразительно по ключевым моментам: Continue reading →

by olladij

Международное право или антисемитизм?

[Признаюсь, не во всём согласен с авторшей. Во-первых, про «выдумку» палестинской нации — так они все так выдумываются, только некоторым «везёт» с локальной историей, которая ретроспективно захватывается национальной интеллигенцией, а некоторым, кхм, придётся долго объяснять, в чём именно их отличие от ливанских, сирийских, иорданских или египетских арабов. Во-вторых, то, что наследники Третьего Рейха всё пытаются совладать с наследником СССР — ну, такое, если вы понимаете, о чём я. В остальном же — некогда, силы от Ирландии до Египта, желающие невозбранно деколонизироваться и отряхнуть с моксинов прах модерна и Просвещения, и освободиться во что бы то ни стало от капиталистического «западного» гегемона, становились на сторону антигегемона — уже скоро как сто лет назад это были нацистская Германия и фашистская Италия. (Примерно в этом ключе следует рассматривать и пакт Молотова-Риббентропа — как пакт против т.н. коллективного Запада.) Сегодня это — скатывающаяся в фашистское мракобесие Россия, исламо-фашистские Иран и Турция и социалистически-деспотический Китай. С каковой компанией я товарищей антиимпериалистов и деколонизаторов и поздравляю. Но об этом как-нибудь позже. – liberadio]

Бат Йеор

Привычно слышать, как повсюду и на каждом шагу провозглашается как доказанная истина, что государство Израиль нарушает международное право. В интервью Соне Мабрук 11–го февраля Мануэль Бомпар в очередной раз выступил с этим обвинением, даже указав дату нарушения, которое датируется 70 годами! Это обвинение, определяющее все отношения Европейского союза с еврейским государством, оправдывает, например, дискриминационные практики в отношении Израиля, которые не имеют аналогов и никогда не применялись ни к одному другому государству. Так, в «Journal officiel» (24/11/2016, № 81) под заголовком «Разное» мы можем прочитать положения, касающиеся:

указания происхождения товаров с территорий, оккупированных Израилем с июня 1967-го года, опубликованные в Официальном журнале Европейского союза 12-го ноября 2015-го года.

В частности, в там указывается, что в соответствии с международным правом Голанские высоты и Западный берег реки Иордан, включая Восточный Иерусалим, не являются частью Израиля. Следовательно, чтобы не вводить потребителей в заблуждение, маркировка пищевых продуктов должна точно указывать их точное происхождение, независимо от того, является ли это обязательным в соответствии с правилами Сообщества или добровольным со стороны оператора.

В случае с продуктами с Западного берега или Голанских высот, которые происходят из израильских поселений, ссылка на «продукт, происходящий с Голанских высот» или «продукт, происходящий с Западного берега» неприемлема. Хотя эти выражения эффективно обозначают более широкий район или территорию, откуда происходит продукт, предоставление дополнительной географической информации о том, что продукт происходит из израильских поселений, скорее всего, введёт потребителя в заблуждение относительно истинного происхождения продукта. В таких случаях необходимо добавить в скобках выражение «израильские поселения» или эквивалентные термины. Можно использовать такие выражения, как «продукт, происходящий с Голанских высот (израильское поселение)» или «продукт, происходящий с Западного берега (израильское поселение).

Мы видим, что этот текст вновь ссылается на международное право без дополнительных разъяснений. Мы также отмечаем, что ЕС заявляет о своём праве по собственной воле постановить, что Голанские высоты, западный берег реки Иордан и Восточный Иерусалим не являются частью Израиля. Существует ли закон, позволяющий группе держав определять, какие провинции принадлежат стране, и изменять их исторические названия, как, например, Иудея и Самария, превращённые в Западный берег? Или изобретать международные границы там, где их раньше не существовало?

Этот текст можно рассматривать только как полный ненависти и презрения по отношению к еврейскому народу. Его цель — создать на израильских землях второе палестинское государство, к чему призывал основатель Верховного арабского комитета Амин аль-Хусейни, объединивший христиан и мусульман в британском мандате Палестины против палестинских евреев.

К 1920-м годам аль-Хусейни, верховный муфтий Иерусалима, ценился настолько высоко в Европе, что военные годы он провёл в Берлине. В радиозаписях этого периода можно услышать, как немецкий диктор описывает собрание в Берлине 2-го ноября 1943-го года арабских националистов, смешавшихся с нацистами [1]: Continue reading →

by olladij

Нарратив деколонизации опасен и ошибочен

[В принципе, в основном — по делу, но либеральненько так. Укажу только на два пункта: антисемитизм — не расизм, а кое-что другое; к перспективе создания отдельного палестинского государства отношусь куда более скептически, чем автор-демократ. Хотелось бы сначала узнать на какой политико-экономической основе оно будет строить свою суверенность, кроме вымарщивания деняк из ООН и постоянной гражданской войны между исламскими мафиозными структурами. Оно же будет современным, не халифатом каким-нибудь, да ведь? «Левиафаном», а не «Бегемотом», правда же? Друг-анархист один интересуется, не для себя спрашиваю. Или будет уже сразу квирным анархо-коммунизмом по фану, как считают псевдолевые wokies в университетских кампусах? Нет ответов. – liberadio]

 

Саймон Себаг-Монтефиорe, 27.10.23

Мир в израильско-палестинском конфликте был труднодостижим ещё до варварской атаки ХАМАСа 7-го октября и военного ответа Израиля. Теперь же он кажется почти невозможным, но его суть ясна как никогда: В конечном счёте, речь идёт о переговорах по созданию безопасного Израиля рядом с безопасным палестинским государством.

Какими бы ни были огромные сложности и проблемы, связанные с созданием такого будущего, для порядочных людей должна быть очевидна одна истина: убийство 1400 человек и похищение более 200, включая десятки мирных жителей, было глубоко ошибочным. Атака ХАМАС напоминала средневековый монгольский набег с целью резни и добычи человеческих трофеев – за исключением того, что она была записана в режиме реального времени и опубликована в социальных сетях. Однако с 7-го октября западные учёные, студенты, художники и активисты отрицают, оправдывают или даже празднуют убийства, совершенные террористической сектой, провозгласившей программу антиеврейского геноцида. Что-то из этого происходит открыто, что-то — под маской гуманизма и справедливости, а кое-что — под шифром, наиболее известным из которых является «from the river to the sea» – леденящая душу фраза, неявно одобряющая убийство или депортацию 9-и миллионов израильтян. Кажется странным, что приходится говорить: Убийство мирных жителей, стариков, даже младенцев – это всегда неправильно. Но сегодня сказать это необходимо.

Как образованные люди могут оправдывать такое бессердечие и принимать такую бесчеловечность? Здесь играет роль множество вещей, но большая часть оправдания убийств мирных жителей основана на модной идеологии «деколонизации», которая, если принять её за чистую монету, исключает переговоры о создании двух государств — единственное реальное решение этого векового конфликта — и является столь же опасной, сколь и ложной.

Я всегда удивлялся левым интеллектуалам, которые поддерживали Сталина, и тем аристократическим симпатизантам и борцам за мир, которые оправдывали Гитлера. Сегодняшние апологеты ХАМАСа и отрицатели зверств с их механическими обличениями «поселенческого колониализма» принадлежат к той же традиции, только ещё хуже: у них есть множество доказательств убийства стариков, подростков и детей, но в отличие от тех глупцов 1930-х годов, которые постепенно приходили к истине, они ни на йоту не изменили своих взглядов. Отсутствие порядочности и уважения к человеческой жизни просто поражает: почти сразу же после атаки ХАМАСа объявился легион людей, которые преуменьшают значение этой бойни или отрицают, что зверства вообще имели место, как будто ХАМАС просто провёл обычную военную операцию против солдат. Отрицатели 7-го октября, как и отрицатели Холокоста, существуют в особенно тёмном месте.

Нарратив деколонизации обесчеловечил израильтян до такой степени, что рационально мыслящие люди оправдывают, отрицают или поддерживают варварство. Он утверждает, что Израиль – это «империалистическо-колониальная» сила, что израильтяне – «поселенцы-колониалисты» и что палестинцы имеют право уничтожить своих угнетателей. (7-го октября все мы узнали, что это значит). В нём израильтяне рассматриваются как «белые» или «примыкающие к белым», а палестинцы — как «цветные».

Эта идеология, влиятельная в академических кругах, но давно нуждающаяся в серьёзном вызове, представляет собой токсичную, исторически бессмысленную смесь марксистской теории, советской пропаганды и традиционного антисемитизма Средних веков и 19-го века. Но его нынешним двигателем является новый анализ идентичности, который рассматривает историю через концепцию расы, основанную на американском опыте. Аргумент заключается в том, что «угнетённым» практически невозможно быть расистами, так же как и «угнетателю» невозможно быть объектом расизма. Евреи не могут страдать от расизма, поскольку считаются «белыми» и «привилегированными»; хотя они не могут быть жертвами, они эксплуатируют других, менее привилегированных людей — на Западе через грехи «эксплуататорского капитализма», а на Ближнем Востоке — через «колониализм». Continue reading →

by olladij

Изоляция вместо империи

Томаш Конич

Если раньше имперские державы стремились к созданию обширных империй, то сегодня они отгораживаются от обнищавшей периферии. Современный кризисный империализм не имеет материальной базы для реализации масштабных гегемониальных проектов, в результате чего всё больше конфликтов решаются с помощью военной силы.

Back to the roots? В последнее время капитализм, похоже, возвращается к своим кровавым истокам из эпохи раннего модерна, когда зарождающиеся национальные государства совершали империалистические рейды в Америку, Азию и Африку. В результате возникла капиталистическая мировая система с её делением на центр, полупериферию и периферию, которая сегодня начинает разрушаться в результате экономического, социального и экологического мирового капиталистического кризиса. За тлеющими или уже разгоревшимися конфликтами практически невозможно уследить: Украина, Израиль и Ближний Восток в целом, Тайвань, Сахель, Иран, Кавказ, Косово. Крупная империалистическая война, подобная Первой мировой войне как первоначальной катастрофе 20-го века, представляется вероятной.

Однако внешняя видимость обманчива. Внутренняя логика, определяющая эту геополитическую, а зачастую и военную динамику противостояния, – это логика системного кризиса капитализма в его социально-экологическом измерении. Это кризисный империализм, понимаемый как стремление государства к доминированию в эпоху сужения процесса накопления капитала.

В отсутствие нового режима накопления капитал как «продолжающееся противоречие», избавляющееся от своей субстанции – образующего стоимость труда – в результате опосредованной конкуренцией рационализации порождает растянувшийся на десятилетия периодический кризисный процесс: деиндустриализацию, гигантские горы долгов и экономически избыточное человечество в несостоявшихся государствах периферии. В экологическом аспекте таяние наёмного труда в товарном производстве усиливает ресурсный голод глобальной эксплуатационной машины, что подпитывает климатический и сырьевой кризис.

Обострение противоречий – социальные волнения, экономические потрясения, нехватка ресурсов, экстремальные погодные явления и т.д. – толкает находящиеся под угрозой распада государственные аппараты, ещё обладающие необходимыми силовыми средствами, на имперские и, в конечном счёте, военные авантюры. Готовность идти на геополитический и военный риск растёт именно потому, что возможности действий правящих классов и режимов становятся все более ограниченными. Continue reading →

by olladij

Почему палестинцы остаются париями в арабском мире?

Джейсон Швили

Бедственное положение палестинцев уже давно стало поводом для гордости прогрессивных левых, а кровавый погром, учинённый ХАМАСом на юге Израиля, придал ему ещё большую значимость. Парадоксально, но в то время как многие левые на Западе так яростно поддерживают палестинцев, правители арабских стран, видевшие их вблизи и вложившие в них миллиарды, считают их незадачливым, неисправимым народом.

Арабские государства всегда на словах поддерживали палестинцев – в основном из уважения к глубоко антисемитской “арабской улице”, последовательно осуждая Израиль за неспособность палестинцев продвинуть свой проект. Однако все чаще арабские государства смотрят на палестинцев с нетерпением и без симпатии. В лучшем случае арабские страны рассматривают палестинцев как обузу. В худшем случае они считают их просто создателями проблем.

Устав от коррупции, междоусобиц и неуступчивости палестинцев, некоторые арабские государства решили заключить мир с Израилем, не дожидаясь разрешения израильско-палестинского конфликта, который выглядит все более недостижимым. Неизбежно, что их примеру последует ещё большее число арабских государств, когда они поймут, что палестинцев больше не стоит поддерживать ни финансово, ни морально.

Исторически сложилось так, что арабские государства заботились о палестинцах в первую очередь для того, чтобы использовать их в качестве козыря, с помощью которого можно было бы опозорить Израиль и изолировать его в международном сообществе. Именно поэтому 1,5 млн. палестинцев до сих пор живут в лагерях беженцев, созданных во время и после войны 1948 года. Арабские государства поддерживают эти лагеря и убогие условия жизни в них для того, чтобы оказать давление на Израиль с целью предоставления ему “права на возвращение”, в результате которого миллионы палестинцев наводнят еврейское государство, сводя на нет его еврейское большинство, а значит, и его существование.

В 1952 году бывший глава UNRWA сэр Александр Галлоуэй так охарактеризовал политику арабских государств в отношении палестинских беженцев: “Арабские государства не хотят решать проблему беженцев. Они хотят сохранить её как открытую болячку… как оружие против Израиля. Арабским лидерам наплевать, будут ли беженцы жить или умрут”.

Если арабские режимы не могут удержать палестинцев в лагерях, то у них есть другие способы сделать так, чтобы они не интегрировались в их общество. Например, в Ливане палестинцам запрещено работать по 39 специальностям, включая медицину, стоматологию, фармацевтику и юриспруденцию. В большинстве арабских государств палестинцы считаются иностранцами, им отказано в гражданстве и основных правах.

Арабские государства считают палестинцев отъявленными негодяями, которые создают нестабильность и даже угрожают режимам, в которых они живут. Действительно, палестинцы также имеют опыт насилия в арабских странах. Например, в Иордании в 1970-1971 гг. во время восстания “Чёрный сентябрь” палестинцы пытались свергнуть иорданское правительство. В ответ иорданцы уничтожили около 15 тыс. палестинцев и изгнали из страны Организацию освобождения Палестины (PLO), которая затем перебралась в Ливан. Continue reading →

by olladij

Разрушение государства посредством марксизма-аньолизма. Йоханес Аньоли в беседе с Йоахимом Бруном

[Дидывоевале! Один, Йоханнес Аньоли (22.2.1925 — 4.5.2003) сопляком призвался в итальянскую армию и воевал на стороне фашистов против югославских партизан, пока не попал в плен и не остался жить в ФРГ; другой, Йоахим Брун (30.1.1955 – 28.2.2019), будучи юным маоистом, призвался в бундесвер и до конца жизни хранил удостоверение водителя танка на случай революции. А потом, спустя десятилетия, они встретились и по-дедовски, хихикая, перетёрли о практически всём на свете: о философии, марксизме, рабочей автономии, о боге и, конечно, о социальной революции и коммунизме. Оба деда, я должен признаться, значат для меня много. Именно поэтому именно этот разговор, именно сейчас. Лично знаком я был только с Бруном, но из нашего поверхностного знакомства ничего стоящего не развилось, о чём я жалею, но мне кажется, что виной тому не мой, а «чей-то ещё» говённый характер. Как бы там ни было, дидывоевале, придётся и нам. – liberadio]

Йоахим Брун (Б.): Ленин как-то ответил на вопрос, чем должны заниматься революционеры в нереволюционные времена, мол, им необходимо упражняться в «терпении и теории». Ты же, напротив, сказал, что необходимы терпение и ирония. Не является ли это методом, пусть и в определённых рамках, приспособиться? Как получается, что ты, с одной стороны, омытый всеми водами диалектики враг государства, а, с другой стороны, тебя обхаживают все — от фонда им. Ханнса Зайделя Христианско-Социального Союза вплоть до Вальтера Момпера, настолько, что журнал «Штерн» выставил тебя на обложке выпуска, посвящённого двадцатилетию 68-го года, придворным шутом революции? Ирония возобладала над теорией? Вот так ты устроился?

Йоханнес Аньоли (А.): Почему бы и нет? То, что революционер всегда и повсюду должен ходить с угрюмой мордой, это — застарелая центарльноевропейская традиция, совершенно неподходящая к тому образу, которому должен соответствовать аутентичный революционер. Не обязательно быть иезуитом, якобинцем или большевиком просто потому, что ты собираешься разрушить государство. Настоящий революционер должен всегда сохранять какой-то остаток иронии и самоиронии. Коммунизм важен, но и оссобуко не помешает. То, что я знаком с широким спектром людей, от фонда им. Ганса Зайделя до Момпера, мне не мешает. Контакт с фондом произошёл после приглашения — и это был первый и последний раз, когда мне там были рады; а Вальтер Момпер посещал мои семинары и затем, что вполне относится к человеческой свободе, сделал из моих рассуждений неверные выводы.

Б.: Левым сейчас нужно выступить против нацоналистической склонности немцев к морализаторству и запрета курения. В конце концов, коммунизм — это не о воплощении прекрасного, истинного, хорошего принципа, а об оссобуко для всех. Но меня интересует ирония. Нея является ли она юморным вариантом скепсиса? Я помню, Эккехард Крипендорф (немецкий либертарный политолог, 1934-2018 гг. – liberadio) как-то поздравил тебя в газете «taz» словами: «Аньолисту стукнуло 60». Что ты будешь делать, если встанет вопрос об организации? Ты организуем?

А.: Нет, я не организуем. А в «taz», в общем-то, должно было ещё стоять — и если не стояло, то я это сейчас восполню, что в тот момент, когда марксизм-аньолизм, который я представляю, станет программой какой-либо группы, я тут же, так сказать, выйду из своей собственной теории. Что касается организации, то я, странным образом, всё-таки кое-что создал или помог создать: «Ноябрьское общество» и «Республиканский клуб» (организации, входившие в конце 1960-х в т.н. «Внепарламентскую оппозицию» – liberadio) в Берлине. Все остальные организации, в которых я состоял, всегда выгоняли меня через два-три года.

Б.: Ты даже в СДПГ был самоироничным членом?

А.: Да, и через три или четыре года меня снова исключили. Вступил я в 1957-м году, а в 1961-м я снова был свободен.

Б.: Как ты вообще додумался до того, чтобы стать социал-демократом?

А.: Это было нетрудно. На выборах в Бундестаг в 1957-м Аденауэр получил абсолютное большинство. А мы сидели в Тюбингене и считали, что нужно что-то предпринять против превосходящих сил ХДСГ. Так, в 1957-м я вступил с СДПГ, в 1958-м начались дискуссии о Годесбергской программе, а затем я стал членом рабочей группы в Тюбингене, целью которой была разработка антипрограммы. Тогда мы работали вместе с ССНС, существовал альянс СДПГ-ССНС. В этой группе состояла и ассистентка Эрнста Блоха, переехавшая вместе с ним из Лейпцига в Тюбинген. Мы подали наш проект программы на Годесбергском съезде партии — вместе со всеми другими проектами, включая проект программы Вольфганга Абендрота из г. Марбурга. Я, кстати, был делегатом на съезде в Годесберге. (…)

Б.: …Касательно берлинской дискуссии о правах человека у меня возникло ощущение, что ты охотно отклоняешься о твоей «основной линии». Ты сформулировал её в статье «От критики политологии к критике политики», но часто занимаешь двойственную позицию, когда ты, с одной стороны, нахлобучиваешь политологам критику политики, а с другой стороны, возражаешь как политолог тем, кто занимается критикой политики, и читаешь им лекции о наследии буржуазного Просвещения.

А.: Совершенно верно. Потому что я, в любом случае, считаю непродуктивным, когда в споре с консерватором, социал-демократом или любым другим представителем буржуазного государства аргументируют фундаменталистски. Я, скорее, придерживаюсь мнения, что необходимо сражаться оружием противника. Паушальное, категорическое, чуть ли не категориальное отрицание может помочь выйти победителем из диспута, но делу это не поможет.

Б.: Ирония как разрушение консенсуса изнутри, т.е. имманентная критика?

А.: Нет, не имманентная, а изнутри, это кое-что другое. Имманентная критика означает, что ты за систему.

Б.: Нет, имманентная в смысле Критической теории, т.е. когда нужно предположить, что в объекте содержится некий остаток объективного разума, и предположить это в виду самозащиты, как уверенность в некоем общем, которое должно защищать критика от патологии, от превращения в кверулянта. Но предполагать обладание объективной разумностью за капиталом и его государством, как это делают марксисты — это проекция, идеология…

А.: Это — противоречия… Continue reading →

by olladij

Что происходило на самом деле во время «Накбы»?

Матиас Кюнцель, май 2021 г.

В 2004-м году палестинский президент Яссир Арафат учредил день «Накбы», который с тех пор отмечается демонстрациями и насильственными столкновениями каждый год 15-го мая.

В 2021-м этот день отмечался и в Германии, тем более, что по времени он пришёлся как раз на очередные военные действия в Газе. «Палестинцы отмечают сегодня день Накбы, который должен напоминать об изгнании и бегстве из Палестины», сообщала новостная передача Tagesthemen. Новые всплески насилия происходят потому, писал сайт n-tv.de, „что палестинцы сегодня вспоминают об изгнании сотен тысяч людей в ходе основания израильской государственности в 1948-м году».

Но что делает эту дату — 15-е мая 1948-го года — действительно значимой, остаётся во всех этих сообщениях неназванным. Дело было ранним утром этого дня, когда арабские армии напали на израильскую часть государства, основанную за день до того Бен-Гурионом согласно решениям ООН: с севера выдвинулись сирийские и ливанские войска, с востока — иорданские, а с юга — египетские части, с целью уничтожить Израиль.

Если бы арабские властители тогда решили иначе и согласились бы с решением ООН о разделении региона, возможно, мы праздновали бы 15-го мая 2021-го года 73-ю годовщину основания арабско-палестинского государства.

Почему основание Израиля делается до сегодняшнего дня ответственным за страдания беженцев и изгнанных? Почему эта война, которая разрушила не Израиль, а саму идею отдельного «палестинского» государства на многие десятилетия, не рассматривается как катастрофа, которой она на самом деле и являлась?

Ответ связан с историографией Организации освобождения Палестины, которая на протяжение десятилетий влияет на международное понимание истоков ближневосточного конфликта. Она рассматривает нападение арабских армий на только что основанный Израиль как легитимное, практически само собой разумеющееся действие. Continue reading →

by olladij

О военной стратегии в революционной войне

Военные примечания к так называемой «теории революции»

Йорг Финкенбергер

1.

Так же как не существует теории общества, нет и теории революции. «Даже если бы социология была наукой, то понятие революции осталось бы для неё недоступной» (Г. Ландауэр, «Революция», 1907); все теории общества были опровергнуты, самое позднее, революциями. Революционная теория общества и даже «теория революции» является чем-то невозможным, и как будто была специально придумана ради необходимого осознания этого факта. Общество, однако, можно понять, только исходя от революции; но пытаться обзавестись теорией революции именно поэтому является праздным занятием.

Когда и почему происходят революции? Кто делает, если угодно так выразиться, революции? И что определяет их исход, т.е. какая партия в конце одерживает победу и почему? Если на эти вопросы нельзя дать хотя бы общие ответы, то ничего не выйдет и из «теории революции». Для этого было бы необходимо знать, из каких компонентов, так сказать, состоит общество и в каком отношении они находятся по отношению друг к другу, и по каким причинам они готовы терпеть или не терпеть какие условия, т.е. на что они готовы пойти, чтобы эти условия изменить. Но как это можно знать, если они и сами этого не знают?

Но что можно знать — это то, что ни одна революция до сих пор не устранила самого этого обстоятельства. Ведь и в самом деле, победу всегда одерживала какая-либо партия. Ни одна революция ещё не привела к такому результату, который больше не нуждался бы в революции, а был бы в состоянии самостоятельно и свободно изменять свои внутренние отношения; т.е. к обществу, члены которого понимали бы эти отношения. Как из революции может родиться общество, которое мы, краткости ради, назовём тут бесклассовым и безгосударственным? Т.е. как общество во время революции может защититься от власти тех или иных революционных организаций, стремящихся установить собственный режим — разумеется, от имени революции?

В этот крайний переломный момент судьба общества решается посредством насилия. Но насилие является не внешним фактором по отношению к обществу, а само обладает общественными формами и предпосылками. Эту роль оно играет только потому, что общественные отношения не обладают внутренней правдой и сознанием; потому, что они сами поддерживают своё существование только благодаря насилию. Рассмотрим же общий вопрос общества, исходя из насилия, и наоборот — вопрос насилия, исходя из проблематики «прозрачно-рациональных» общественных отношений.

2.

«Восстание старого типа, уличная борьба с баррикадами, которая до 1848 г. повсюду в конечном счёте решала дело, в значительной степени устарела. Не будем создавать себе на этот счёт иллюзий: действительная победа восстания над войсками в уличной борьбе, то есть такая победа, какая бывает в битве между двумя армиями, составляет величайшую редкость. (…) Итак, даже в классические времена уличных боёв баррикада оказывала больше моральное воздействие, чем материальное. Она была средством поколебать стойкость войск. Если ей удавалось продержаться до тех пор, пока эта цель бывала достигнута, — победа была одержана; если не удавалось, — борьба кончалась поражением. (…) Но с тех пор произошло много ещё и других изменений, и всё в пользу войск». (Ф. Энгельс, Введение к «Классовая борьба во Франции» К. Маркса, 1895)

В некотором смысле иронично, что это «восстание старого типа» большей частью черпало свою энергию из воспоминаний о первой Французской революции; не столько воспоминаний о штурме Бастилии, но о торжественно называемых «Journées» отдельных парижских бунтов, в ходе которых радикализовалась революция — штурм Тюильри 10-го автуста 1792 года, восстание 31-мая 1793 года против жирондистов. Эти и тому подобные акции послужили с тех пор Баунаротти и бланкистам примером для х планов, и эти планы периодически терпели жесточайшие поражения, если отсутствовали их предпосылки. А к этим предпосылкам относятся и планировка, и управление, и использование такими людьми как тогдашний министр правосудия Дантон, т.е. они могут быть успешными только в качестве насильственных методов интриги внутри государственного аппарата, как тайные государственные дела, т.е. путчи в широком смысле этого слова.

Июньское восстание 1884-го года показало, чем такие акции заканчиваются посреди революции, если они в тайне не пользовались поддержкой какой-либо части государственного аппарата. И со времён восстания Коммуны в 1871-м было ясно, что армия даже тогда не теряет своей «стойкости», если ей приходится сравнять с землёй добрую часть столицы. И даже те революции, которые являются масштабными, мирными и популярными у населения, когда солдатам в дула ружей суют цветы — такие революции либо не заходят далеко, ограничиваются свержением особо неспособного начальства, либо раскалываются в своём дальнейшем ходе вплоть до гражданской войны.

Во Франции 1968-го и в Египте 2011-го года большинство осталось на стороне правительства. Там же, как в Иране в 1979-м, от правительства откалывает правое крыло, первый акт революции — свержение правительства – становится проще, но по этой же причине все последующие акты — тем более катастрофичней. Ведь эта борьба происходит даже не между «классами», ибо классы не имеют каких-то раз и навсегда установленных интересов, их сначала нужно найти, причём в отношении к другим классам. Поэтому, если это ещё можно так описать, в каждом классе друг другу необходимо противостоят различные фракции; т.к. существуют самые разнообразные отношения между классами, но никакого критерия, чтобы оценить их объективную правильность. Continue reading →

by olladij

Преследование рома и синти в Германии

[Искал вообще-то свой старинный перевод такого кошерного исследователя фашизма как Цеев Штерхель, ибо умер дяденька на днях. Текста о феерическом французском фашизме не нашёл, зато на заархивированном сайте yaroslavl.antifa.net нашёл вот это. С 2001-го, конечно, много воды утекло, много исследований сделано, но тема актуальна как никогда. – liberadio]

Yeti

 

«Он зовёт, темней настраивает скрипки, а затем вы поднимаетесь

как дым в воздух, тогда у вас есть могила в облаках и там не тесно».
Пауль Целан, «Фуга смерти»

[…] В Отличие от хорошо документированной истории антисемитизма и преследования евреев в Германии охватывающее историческое расследование судьбы рома и синти до сегодняшнего дня в целом не состоялось – многословные, ни к чему не обязывающие подчёркивания «немецкой ответственности» со стороны политиков только поддерживают это игнорирование. В последующем будет брошен взгляд на почти 600-летнюю «историю цыган» в Германии, историю почти непрерывного преследования и изоляции, нашедшую свой апогей в газовых камерах Аушвица, и непрерывно продолжающаяся в расистских делах о предоставлении убежища и выселениях.

Татары, евреи, еретики?
В 15-ом веке первые синти пришли в немецкие области. Тем самым они принадлежали к старейшим народностям, поселившимся на территории будущего немецкого государства, а их язык, романи (романес), является одним из древнейших человеческих языков. Чужаков называли по незнанию «татарами» или «язычниками», и делали множество предположений об их происхождении. Их считали евреями, которые прятались не6сколько десятилетий от преследований в лесах, в них видели потомков библейских героев или античных еретиков. Обозначение «цыган» (нем. Zigeuner) происходит в действительности, так, по крайней мере, считал Во де Фолетье, об имени одной греческой еретической секты, астриганов. Оно могло бы быть просто производным от слов «Zieh-Gauner» (бродячий мошенник – прим. перев.), которыми синти слишком часто обозначались по прибытию. Ясно то, что первые «цыгане» были охотно приняты в подорванной чумой и войной Германской Империи. Папа Мартин Пятый, кайзер Зигмунд и другие князья обеспечили им свободное право на передвижение и свою собственную юстицию, т.к. способные ремесленники были желанны, а кузнецы синти считались мастерами в производстве инструментов, ружей и пушек. Аристократия покровительствовала им, предоставила им свободное право на охоту и налоговые преимущества. Города были обязаны принимать путешественников или платить им деньги, чтобы откупиться от их принятия и обеспечения. Привилегии синти вскоре возбудили недовольство населения. Началось время скрытой вражды и клеветы: это был «цыган», который выковал гвозди для креста Христа, и «цыгане» отказали деве Марии в помощи во время её бегства из Египта. «Воображаемая вина цыган должна с тех пор стать причиной страданий, которые им причинило общество». Continue reading →