by olladij

Об Аль-Кудс-маршe в Берлине 09.06.18 и не только

Мне вообще-то в последнее время сильно влом бложиком заниматься, я каюсь, как-то в последнее время всё больше для Das Grosse Thier. Это и есть причина тому, что я пишу об этом занимательном мероприятии международного масштаба спустя месяц. Таки съездил в Берлин, посмотрел на это антисемитское безобразие своими глазами, но толковых фотографий сделать не получилось.

Есть, короче, такое дело. Происходит с инициативы шиитского мракобесия в Иране с 1979 года по наши дни. Судя по всему, везде, где есть про-иранские организации с хоть каким-то административным ресурсом, профессиональные палестинские страдальцы, любители теорий заговора, а в последнее время и турецкие “Серые волки”. Эрогану тоже хочется стать защитником веры и торжественно взять Иерусалим под своё покровительство. В общем, везде, где только можно. А в этих ваших Берлинах пару лет назад на демонстрации выступил и широко известный в узких кругах Юрген Эльзессер.

В этом году было скучновато. Иранский флаг был только один, один турецкий, кажется, тоже, флаги Хезболлы достать что-то совсем постеснялись. Полиция запретила сжигать куклы и израилькие флаги. До и после демонстрации обошлось как-то даже без насилия со стороны демонстрантов – надо было произвести на общественность хорошее впечатление. Они же за мир во всём мире. Который, согласно, типичным антисемитским фантазиям, наступит только после уничтожения израильской государстенности, ну, да не суть. Такой мир любят все, и правые, и левые.

Посему около тысячи демонстрантов (и множество “освобождённых женщин Востока”, кстати) дисциплинированно стояли и ходили строем по команде некоего немецкого конвертита в ислам по имени Юрген Грасман, который барыжит где-то в Берлине православными иконами. Вот он и рассказывал с грузовичка всё то, что все антисемиты знают и так: “Исламское государство”, “наводнение” Европы беженцами и применение химического оружия против иракских курдов в 80-х – всё дело кровавых ручонок сионистов. Выступал ещё некий Кристоф Хёрстель, специалист по теориям заговора из Постдама. Злостные сионисты в городской администрации Берлина также устроили рядом с местом проведения демонстрации стройку, чтобы борцам с мировым злом досталось меньше места на улице. У Ангелы Меркель еврейские корни, поэтому она пытается развязать гражданскую войну и разрушить Германию, приглашая в неё беженцев-террористов. Был ли Гитлер “агентом сионизма”, это такой себе вопрос… Такой непростой, гыгыгы. Но новинка сезона порвала нашу весёлую компанию с краю в клочья: это Путин, оказывается, а не столько США, поддерживает Израиль баблом и оружием – т.к. израильское общество в значительной мере состоит из “руссим”.

Юрген Грасман, например. https://www.tagesspiegel.de/berlin/antisemitische-demo-in-berlin-wer-steckt-hinter-dem-al-quds-marsch/22653804.html#!kalooga-20590/~%22Adolf%20Hitler%22%20~Hisbollah%5E0.75%20~Hamas%5E0.56%20~chomeini%5E0.42

Организация, особенно хореография оставлает желать лучшего. Оратор должен был по ходу марша давать толпе лозунги, типа “Никакой поддержки сионистам!” или “Никаких больше убитых детей!” (репертуар богатый), на что толпа должна была отвечать “Никогда, никогда больше!” Ну, на “Палестина будет свободной” и “Миру мир” дисциплинированное стадо антисемитов тоже отвечало хором: “Никогда, никогда!” Короче, ёбаный стыд напомнил инцидент с “A big strong strong cock!”

Не обошлось и без обязательного фигового листочка антисионистов – ортодоксальных евреев из секты “Нетурей карта”, которые считают Гитера инструментом божьего провидения, а Холокост – божьей карой. Для организаторов – это, собственно, “истинные евреи”. Все остальные, видимо, жиды.

Короче, скукота в этом вашем Берлине. Провинция, одним словом.

С такими друзьями Палестине и врагов не надо.

А в то же время: критику мракобесного иранского режима и его друзей и агентуры в Германии Казему Мусави приходится защищать своё право критиковать мракобесов в суде. Support!

Такие дела.

by olladij

Вся Земля – Ашура, каждый день — Кербела, ёпт!

Между тем, в Иране снова протесты. Если точнее, то они продолжались всё это время, прошедшее с зимних протестов. Напомним: новая волна социальных протестов началась в конце декабря 2017 г. довольно консервативной местности Мешхед, где шиитские мракобесы раскачивали народ против актуального режима, против всяческих богопротивных послаблений и либерализаций. Видение проблемы клириками, конечно интересное: Рухани — это приветливое лицо бесчеловечной клерикальной деспотии, количество казней в стране выросло по сравнению с периодом правления Ахмадинеджада, зато во внешней политике Рухани не так яро борется с сионистско-американским империализмом, с ним можно и поговорить. За то и любят и чтят европейские наци Ахмадинеджада больше.

Ну так вот, клерики тогда потеряли контроль над разволновавшейся толпой, у толпы интересы были попроще: инфляция, растущие цены на продукты питания ит.п. Дальше — больше: начались претензии к властям за вот то самое бабло, которое они вымарщивают из мирового сообщества при помощи своей атомной сделки. Можно было патриотично и антиимпериалистично вложить его в родную инфраструктуру, допустим, но Исламская республика Иран предпочитает спонсировать шиитские бригады в Сирии и Ираке. Со стратегической целью, конечно, выйти к границам Израиля и таки воплотить в реальность свои эсхатологические антисемитские мечты. Да и от разработок атомного оружия Иран, кажется, на протяжение всего этого времени не отказывался, продолжая получать от мирового сообщества откупные. А зачем улучшать свою бренную жизнь, если есть шанс посредством ядерного джихада коллективно отправиться в Джаннат, где будет всё? И к израильской границе, они, можно сказать, уже подобрались…

С этой перспективы, опять же, примечательно, кто и как отреагировал на те зимние бунты, прокатившиеся практически по всей стране. Такие «рассадники терроризма на Ближнем Востоке» по экспертному мнению iran.ru, как США и Израиль, поддержали выступления иранского населения. А вот в этих наших Европах всё было куда сумрачней: никто не нашёл в себе смелости критиковать нелюбимого, но, тем не менее, весьма ценимого экономического партнёра. Маркон даже пожурил американского коллегу за поддержку антиправительственных безобразий. Меркель может позволить себе время от времени повторять мантру объединённой и похорошевшей постнацистcкой Германии о том, что безопасность Израиля является частью государственного интереса ФРГ. Но поссориться с Ираном — так кому ещё продавать в таких количествах строительные краны, посредством которых шиитские мракобесы делают особенно низменных людишек ближе вечным божественным ценностям? Вообще, в стране победивших духовных скреп категорически нельзя бухать, плясать и трахаться, т.е. хоть ловить хоть какую-то толику своего личного счастья в земной жизни — нужно только молиться, поститься и слушать радио «Тегеран».

Они даже пытались перенаправить протесты в привычное русло погромов, тому есть свидетельства. Это дело привычное и используется практически всеми арабскими деспотами и исламскими мракобесами в непонятной ситуации — практически сразу после свержения Мубарака Мусульманские братья пытались устроить старый добрый марш на Аль-Кудс (Иерусалим). Но восстания начались там же, где закончились в 2009-м, со стачек, сжигания портретов любимых аятолл, нападения на полицейские участки, проклятий в сторону не только клерикалов, но и их религии вообще (в Иране всё ещё сильны до-исламские культы, зороастризм, например).

Режим, конечно, ответил репрессиями, но ни стачки, ни более мирные протесты, ни периодическая эскалация насилия никуда не делись. Это только видимость, что протесты благополучно закончились к середине января. C 16-го мая улицы города Казерун выглядят как после военных действий. «Beware of the day we get arms»,  скандировали демонстранты. Протесты в Бане, блакада железнодорожных путей в Араке, забастовки учителей, крестьян, студентов, водителей по всей стране, лозунги «Marg bar setambar, dorud bar kargar» (Смерть угнетателю, да здравствует рабочий) во время первомайских демонстраций и т.д. и т.п.

Презрение к индивидуальной жизни, к счастью на Земле — это то, что роднит фашистов, исламистов и этатистов всей мастей. Против них, в пользу жизни совершаются революции. В том числе и в Иране, где исламская революция была лишь контрреволюцией на упреждение. А о роли иранских левых в ней ещё предстоит поговорить. «Они идут сверху вниз, от высшего к низшему, от сложного к простому. Они начинают Богом, представленным в виде личного существа или идеи, и первый же шаг, который они делают, является страшным падением из высших вершин в грязь материального мира; от абсолютного совершенства к абсолютному несовершенству; от мысли о бытии или скорее от высшего бытия к небытию. (…) материализм исходит от животности, чтобы установить человечность; идеализм исходит от божественности, чтобы установить рабство и осудить массы на безысходную животность». (Михаил Бакунин, «Бог и государство»)

Прогнозы в этом случае — дело бесполезное и безблагодатное. В худшем случае — бегство вперёд, в самое пекло сирийской войны и возможной войны с Израилем. В лучшем — определённо можно сказать только, что Россия в таком случае потеряет важного союзника в регионе и пример победивших духовных скреп. Обо всём этом вам на сайте iran.ru не расскажут, но популярно объяснят, что дни «сионистского режима» сочтены.

P.S. На всякий пожарный напомню, что термин «исламофобия» используется аятоллами для патологизации и дискриминации критики своего режима. Применялся против диссидентов иранской диаспоры зарубежом и против Салмана Рушди, в частности. Перенимается левыми с терминальной стадией постмодернистского разжижения мозга. (Вот это была патологизация, да!)

by olladij

Насилие и общество

[В преддверии предстоящих пьянок с мордобоем и драматичными разборками мы представляем относительно старый (1997), но довольно интересный текст австрийского коммуниста Шандла. Судя по тексту, поводом была некая вспышка политического насилия и последовавшая за ним реакция общественности. Что конкретно это было, быстро выяснить нам не удалось и мы забили на это дело. Напоминает дикие дискуссии по поводу насилия во время саммита G20 этим летом в Гамбурге. Капитализм и государственные аппараты угнетения калечат неисчислимые человеческие жизни, калечат планету, но общественность больше интересует, как можно было вообще додуматься жечь автомобили и тырить смартфоны и бухло из магазинов. И вообще всё вот это вот, это всё ВАШЕ НАСИЛИЕ, мы-то демократы, значит у нас-то его нет вовсе, ща позвоню в полицию, шоб она вас всех сначала расстреляла, а потом на урановые рудники отправила… Некоторым людям можно помочь только порцией целебного насилия. Этого мнения предерживается и liberadio.]

 

Неоднозначные размышления по поводу распространённого недопонимания

Франц Шандл

I.

Насилие служит «решением» для конфликтов в их чистейшей, начальной и конечной форме: для открытой конфронтации. Вся история человечества с точки зрения феноменологии является началом и завершением насилия. За всеми по-настоящему важными событиями оно скрывается в виде движущей силы. Насилие, таким образом, хотя и не является мотором истории, но вполне служит самым заметным моментом реализации общественного развития.

«Всякое государство основано на насилии» (Троцкий). Актуальная (Австрийская) республика, например, является выражением австрийской революции 1918-го года, а также входа союзных войск в 1945-м году. Оба события — события полные насилия. Насилия, таким образом, признание которого предшествовало данному государственному образованию. Вне сомнений: насилия прогрессивного, если сравнивать его с тем, что оно разрушило и окончило – собственно, реакционное насилие Третьего Рейха и Габсбургской монархии. Т.е. кто признаёт это государство или хотя бы видит в нём исторический прогресс, признаёт тем самым и то насилие, которое это государство породило. Короче: одобрение республики и демократии является одобрением определённых насильственных актов.

Любая государственная власть довольно грубо сменила свою предшественницу. Как говорил Карл Реннер, которого нельзя заподозрить в чём-либо дурном: «Сегодняшнее государство является переходным явлением общественного развития». Это касается и актуальной государственности. Насилие, таким образом, всегда предшествует существованию государства и является одним из условий его существования. Даже если оно не особо бросается в глаза и не выходит из берегов, оно всегда тут. То, что разрешение данного состояния должно произойти в какой-то иной форме, едва ли реалистично. Пока мы живём в предыстории человечества, верно высказывание: «Насилие есть повивальная бабка всякого старого общества, беременного новым» (Карл Маркс). Continue reading →

by olladij

Ursprung des tschetschenischen Trauerspiels

von Seepferd

Im Sommer 2016 löste die russländische Öffentlichkeit eine schwierige Aufgabe mit Bravour – einem berühmten Mann zum 40-Jährigen etwas zu schenken, was er nicht hat. So bekam der Präsident der Tschetschenischen Teilrepublik Ramsan Kadyrow eine eigene reality show „Das Team Kadyrow“1, bei einem der staatlichen Sender. Er sei ein Krieger, kann Frieden und Stabilität schaffen, aber so richtig wirtschaften kann er eben nicht2. Aus diesem Grund braucht er einen Helfer oder sogar eine Helferin, die einen Wirtschaftsplan für die Region aufstellen, realisieren und die Republik somit wirtschaftlich aufpeppen könnte.

Die KandidatInnen meldeten sich angeblich fast von der ganzen Welt. Ausgesucht wurden 16 Leute, darunter ganze vier Frauen. Man kann sich vorstellen, dass die in zwei Teams aufgeteilten KandidatInnen nicht nur miteinander konkurrierten, sondern auch gegeneinander intrigierten was das Zeug hält. Es durfte ja nur einE gewinnen, um Kadyrows rechte Hand zu werden. „Der gescriptete Jahresmarkt der Eitelkeit und Niedertracht“ wäre vielleicht eine richtige Bezeichnung für die Show.

Ein Jahr später tue ich mir das an, Gefahr laufend, wieder für mindestens zwei Wochen dem Suff zu verfallen, und suche nach den Namen der GewinnerInnen (es waren am Ende tatsächlich mehrere) im tschetschenischen Regierungskabinett. Nope. Der junge Millionär aus Düsseldorf, der am Ende „gewonnen“ hatte, hat doch nicht so lange durchgehalten. So klar es war, dass die Show nur der Imageaufbesserung von Kadyrow und Co diente3, so widersinnig waren auch die meisten Aufgaben, denen sich die KandidatInnen stellen mussten. Continue reading →

by olladij

Emma Goldman: “A shrewd Asiatic, this Lenin…”

[Setzen wir doch unsere Zitirerei fort. Sie ist u.A. eine Art Ablage, und wird noch in woanders – wenn sich dafür Zeit und Kraft fänden – verwurstet. Solange aber sind das hier nur ein paar Auszüge aus einer der frühesten und eindrucksvollsten Bolschewismus-Kritiken, die jemals geschrieben wurden. Das hier nimmt einem oder einer die Beschäftigung mit dem Buch nicht ab, genauso wenig befreit es von der Auseinandersetzung mit Volins “Unbekannte Revolution”, mit Bettelheims “Die Klassenkämpfe in der UdSSR, Bd. 3-4”, mit Ciligas “Im land der verwirrenden Lüge”, mit Berkmanns, Makhnos, Serges und Arschinows Erinnerungen, mit Panekoeks, Weils und Rühles Kritiken und selbstverständlich auch nicht mit Lenin und Trotzky selbst und allen Märchen, welche sich Trotz-Kisten und andere Autoritären immer noch über die Revolution in Russland erzählen. – liberadio]

Excerpts from Emma Goldman’s, “My Desillusionment in Russia”, The C. W. Daniel Company, London 1925

(p. xii) By a strange coincidence a volume of letters written during the French Revolution, and compiled by the able German anarchist publicist, Gustav Landauer, came into my hands during the most critical period of my Russian experience. I was actually reading them while hearing the Bolshevik artillery begin the bombardment of the Kronstadt rebels. Those letters gave me a most vivid insight into the events of the French Revolution. As never before they brought home to me the realization that the Bolshevik regime in Russia was, on the whole, a significant replica of what had happened in France more than a century before.

(p. xv) The Russian Revolution is a miracle in more than one respect. Among other extraordinary paradoxes it presents the phenomenon of the Marxian Social Democrats, Lenin and Trotsky, adopting Anarchist revolutionary tactics, while the Anarchists Kropotkin, Tcherkessov, Tchaikovsky are denying these tactics and falling into Marxian reasoning, which they had all their lives repudiated as “German metaphysics”. The Bolsheviki of 1903, though revolutionists, adhered to the Marxian doctrine concerning the industrialization of Russia and the historic mission of the bourgeoisie as a necessary evolutionary process before the Russian masses could come into their own. The Bolsheviki of 1917 no longer believe in the predestined function of the bourgeoisie. They have been swept forward on the waves of the Revolution to the point of view held by the Anarchists since Bakunin; namely, that once the masses become conscious of their economic power, they make their own history and need not be bound by traditions and processes of a dead past which, like secret treaties, are made at a round table and are not dictated by the life itself.

(p. xxiv) My critic further charged me with believing that “had the Russians made the Revolution a la Bakunin instead of a la Marx” the result would have been different and more satisfactory. I plead guilty to the charge. In truth, I not only believe so; I am certain of it. The Russian Revolution – more correctly, Bolshevik methods – conclusively demonstrated how a revolution should not be made. The Russian experiment has proven the fatality of a political party usurping the functions of the revolutionary people, of an omnipotent State seeking to impose its will upon the country, of a dictatorship attempting to “organize” the new life. Continue reading →

by olladij

ISF: Staatskapitalismus – das Trauma der Revolution

[An dieser stelle dokumentieren wir einen alten Text des ISF aus Freiburg, der in gedruckter Form kaum mehr erhältlich ist. Es schmeißen sich alle z.Z. wie verrückt an das Thema „Oktoberrevolution“ und dieser Text ist ein guter Beitrag dazu. – liberadio]

Initiative Sozialistisches Forum

l.

Was die französische Revolution für das Bürgertum, das ist die russische für die Linke: Ideal und Schreckbild zugleich. Für die einen ist sie der verwirklichte Traum von einer erfolgreichen sozialistischen Eroberung der Macht, für die anderen zeigt sich in ihr der praktisch vollzogene Verlust des Willens zur Emanzipation. Freiheit, Gleichheit, Brüderlichkeit: Das revolutionäre Rußland proklamierte gegen diese abstrakten Menschenrechte der Besitzbürger die praktischen Rechte der Produzenten: Land, Brot, Arbeit, Frieden. Und wollte auf diesem Wege die unerfüllt gebliebenen Versprechen der bürgerlichen Gesellschaft erst noch wirklich einlösen.

Wie jede bloß politische Revolution erlag auch die russische der fatalen Dialektik der Macht. Schon der Jakobinismus war genötigt, die Humanität der Parole von ,Liberté, Egalité, Fraternité’ in den Zynismus von Infanterie, Kavallerie und Artillerie zu übersetzen. Dies nicht aus purer Böswilligkeit: In Politik transformiert und als Staatlichkeit auf den Begriff gebracht, naturalisiert nicht nur das humanistische Ideal von einer natürlich gegebenen Gleichheit den konkreten Menschen zwangsläufig zum bloßen Material und Rohstoff für Herrschaft – jedes abstrakte Ideal ist die Währung für das, was in der Münze konkreter Repression in Umlauf gebracht wird. Und so haben weder die französische, noch die russische Revolution das Individuum befreit: Sie haben die Menschen vielmehr in Staatsbürger umgeformt.

In der auf die modernen ,Großen Revolutionen’ folgenden terroristischen Gleichschaltung offenbart sich die gesellschaftliche Wahrheit jeder Utopie von allgemeiner Gleichheit (egal, ob nun die auf dem Markt, die vor dem Gesetz, oder eine vor der Natur gemeint sein soll): Allgemeine Gleichheit kann immer nur gelten ,ohne Ansehen der Person’. Und wie das Ideal allgemeiner Gleichheit sich nur in Form von Gleich-Schaltung politisch verwirklichen (und staatlich garantieren) läßt, so kann aus der praktischen Realisierung der Forderung nach allgemeinen Freiheitsrechten nicht die Freiheit des einzelnen Menschen resultieren. Schon im Schicksal der Forderung nach Gewerbefreiheit zeigt sich, daß mit ihr nicht das gemeint gewesen sein kann, was sich die Massenbasis der Revolution unter ihr vorstellen mußte: Die Revolution brachte eben nicht die Freiheit vom Zwang zum Gewerbe. Vielmehr ist durch die bürgerlichen Revolutionen hindurch die kapitalistische Warenwirtschaft zum gesellschaftlich organisierten Schicksal geworden. Was als Freiheit vom Gewerbe eingeklagt wurde, erwies sich sehr schnell als der in der Folge der bürgerlichen Revolutionen institutionalisierte Zwang, überhaupt ein Gewerbe, und gleichgültig welches, ausüben zu müssen. Gesellschaftlich dechiffriert liest sich die Erklärung der Menschenrechte als die gewaltsam garantierte Verpflichtung zur kapitalistischen Produktion.

Die Revolution war liquidiert, als die Revolutionäre an die Macht kamen. Wie Robespierre und St. Just in Frankreich, so erging es Lenin und Trotzki in Rußland. Die Revolution gegen den Staat transformierte sich in eine bloße Regierungsübernahme; angetreten, Souveränität zu zerstören, konnten die Bolschewiki sich nur behaupten, indem sie Souveränität intensivierten. Unter dem historischen Zwang, die Einheit der staatlichen Gewalt erhalten, oder aber die eroberte Macht an die Weißen abgeben zu müssen, organisierte die Sowjetmacht nicht die Befreiung von der Arbeit, sondern den Arbeitszwang. Das sozialistische Ideal der gesellschaftlichen Gleichheit aller vor dem naturgegebenen Zwang, sein Leben reproduzieren zu müssen, erwies sich, zur Politik erhoben, als die Naturalisierung des Menschen zum lebendigen Behälter von Arbeitskraft. „Wer nicht arbeitet, der soll auch nicht essen“ – die sozialistische Kritik am Lotterleben und Müßiggang, am erpreßten Zinseszinsleben der parasitären Kapitalisten erwies sich im Gefolge der russischen Revolution als Fortsetzung des Kapitalismus mit anderen Mitteln. Continue reading →

by olladij

Р. Курц: Деньги и антисемитизм

Структурное безумие товаропроизводящего модерна

1. Фетишизм денег

Деньги являются вездесущим духом современности, признанным машинным маслом общества, всеохватывающей формой воспроизводства: «Money makes the world go round». Деньги также являются универсальной формой богатства, т.к. при помощи денег можно купить (предположительно) всё; они дают платёжеспособным кажущийся безграничным доступ ко всем возможностям мира и являются поэтому универсальным предметом вожделения. По всем перечисленным выше причинам идеологи современной экономической науки нахваливают деньги, как самое умное и благое изобретение в истории человечества.

Но деньги являются одновременно и образом универсального страха, и, как оборотная сторона богатства, — формулой чудовищной нищеты, произрастающей не из природных причин, но искусственно воспроизводимой обществом. Деньги кажутся жутковатой силой, т.к. являются «абстрактной вещью», равнодушной к любому материальному содержанию, к людям и природе, к чувствам и личным привязанностям. Деньги могут представлять всё и ничего, они охватывают все вещи мира и в то же время абсолютно пусты — своеобразная экономическая нирвана.

В этой общественной абстрактности денег затаился невероятный разрушительный потенциал, освобождающийся, как только она обращается против материально осязаемого мира: «Утверждать абстракции в реальности — значит разрушать реальность» (Гегель). Социальные и вещественные отношения меряются в деньгах парадоксальным образом: в своих взаимных общественных отношениях люди представляют не сами себя, а размер абстрактной общественной псевдоматерии (золото, монеты, денежные банкноты, движение электронных денег).

Маркс называл это абсурдное обстоятельство «фетишизмом» товарного производства. Собственно, деньги возникают лишь с разделением общественных функций, при котором деятельность в целях воспроизводства жизни в «процессе обмена веществ с природой» (Маркс) не организуется с самого начала рационально и коллективно, а происходит в виде раздельного частного производства для анонимных рынков. Производство, таким образом, становится общественным лишь затем, в актах обмена, чьим слепым посредником и служат деньги («универсальный товар»).

При этом деньги представляют абстрактное общее качественно совершенно различных продуктов, их так называемую стоимость. Она, в свою очередь, представляет собой ни что иное, как количество затраченной человеческой энергии. В общественной перспективе приходится абстрагироваться от тех конкретных условий, в которых происходит эта затрата, т.к. она может соотноситься лишь с количеством произведённых товаров. Будучи с самого начала нацеленной на эту абстрактную общность стоимости и формы её проявления, деятельность, называемая «работой» (затрата человеческой энергии) обретает главенство, а также включает в себя и «универсальное равнодушие» производителей к содержанию своей деятельности. Главное, что они «зарабатывают деньги». Continue reading →

by olladij

Женские добродетели: кризис феминизма и постмодернистский менеджмент

Роберт Курц

Согласно библейскому мифу о сотворении мира, женщина была создана из изъятого у мужчины ребра. Этот патриархальный образ неоднозначен: с одной стороны, женщина кажется всего лишь производной от мужчины, но с другой — это также означает, что мужчина и сам был «повреждён» при отщеплении женского и страдает от утраты. Проблема лежит, разумеется, не в области анатомии. «Небольшое отличие», которое дети достаточно рано обнаруживают в своих телах, ещё не объясняет, каким образом культурные и социальные роли распределяются между полами. Мужская власть (патриархат) не объясняется биологическими признаками, но является центральным моментом общественной формы и, таким образом, результатом исторических процессов. Поэтому патриархат и не наблюдается в одинаковой степени во всех культурах.

В истории всегда были общества, практиковавшие равные отношения между полами. А сравнения между культурами показывают, что те социальные или психические «качества», которые обычно считаются «типично мужскими» или «типично женскими» в различные эпохи, в различных общественных структурах и способах производства могут проявляться совершенно по-разному. Абстрактный универсализм современных товаропроизводящих систем постоянно создавал видимость относительной половой нейтральности. Товар есть товар, а деньги — это деньги, где тут место половым различиям? Поэтому продолжающееся существование патриархальных структур в семье и обществе при поверхностном рассмотрении может показаться просто пережитком архаичного прошлого.

В этом смысле феминизм требовал ещё со времён Французской революции того «равноправия», которого обещала универсальная форма современной денежной экономики. С этой точки зрения ограничение лозунга «Свобода, Равенство и Братство» только на мужчин кажется чистейшей воды произволом субъективного, сохранившегося архаичного мужского коллектива, и должно быть расширено лозунгом «Сестринство». До сих пор феминизм в политике не вышел за пределы требования женского участия в современной товаропроизводящей системе. «Абстрактный человек», индивидуальный общественный атом должен быть как мужчиной, так и женщиной. Continue reading →

by olladij

Об «антинемцах»

[Оказывается у нас всё ещё есть внимательные читатели и читательницы, посылающие в наш адрес проклятия и обвинения в не пойми чём. Это приятно. Им и всем прочим — этот забавный текст, которому лет, наверное десять, не меньше. Этакий отказ от позитивной коллективной идентичности, который — к ней же, по сути, и возвращается. Забавней был, наверное, только знаменитый «Антинемецкий катехизис». Но, конечно, всё равно не такой забавный как вот этот ППЦ. – liberadio]

Манфред Дальман

«Антинемцы» – это, в первую очередь, этикетка, наклеиваемая на людей, которые всё ещё действуют окружающим на нервы постоянно задаваемым вопросом: как они относятся к категорическому императиву, призывающему к свержению всех условий, в которых человек является угнетённым, эксплуатируемым существом. Люди, которых так именуют, соглашаются с этим обозначением настолько, насколько им верно выражается, что они не подчиняются царящей исторической забывчивости и настаивают на том опыте, что пусть и не воплотимые на фундаменте рыночной экономики, но, по крайней мере, всё ещё сохраняемые в вирулентной форме обещания общества без принуждения безвозвратно утрачиваются, когда капитал организуется в своей «немецкой» форме. Думать и действовать «по-антинемецки», следовательно, означает защищать политические формы опосредования и репрезентации в обществе и государстве, которые основываются на разделении свободных и равных владельцев товаров с одной стороны и ориентированных на всеобщее благо граждан государства с другой против тех, кто стремится к упразднению этого разделения в авторитарном «народном государстве», субъекты которого не зависят ни от чего, кроме государственных подачек. Тот, кто не прилагает к себе этикетку «антинемца» в этом смысле, тот, по меньшей мере, недооценивает опасность, разумеется, не ограничивающуюся только лишь Германией и её гражданами, а распространённой по всему миру «Немецкой идеологии». Её историческая основа заключается в том, что на её счету не только «обычные» капиталистические эксплуатация и властные отношения, не только имманентные для капитала войны и вписанный в самую его основу антисемитизм. Oна делает возможным существование идеологии, историческим и эмпирически неопровержимым элементом которой является тот факт, что немецкая версия взаимоотношений государства и общества почти что тотально осуществила уничтожение человечества в двух мировых войнах в целом и геноцидальный антисемитизм в частности. В существовании государства Израиль проявляется практическое и эмпирическое возражение против исторической тяги к уничтожению, присущей Немецкой идеологии. Отношение к этому государству служит важным критерием тому, где именно проходит граница между немцами и «антинемцами».

Несмотря на то, что антинемецкая критика идеологии обоснована исторически, она отказывается от типичного левого стремления обратиться к истории, чтобы обнаружить там подходящее для себя политическое течение. «Антинемец» позволяет себе подчинить примату разума и исторические процессы. И в этом смысле он отбрасывает этикетку «антинемца»: он знает об иррациональности партийной и кружковой, предотвращающей свободное мышление программатике и теории. Поэтому он решительно осуждает всякую попытку создать какую бы то ни было позитивную идентичность на названии «антинемцы» – неважно, исходит она изнутри или снаружи. То, что актуально считается «антинемцами», состоит всего лишь из группы отдельных людей, которые, и об этом нельзя, да и не стоит умалчивать, разделяют определённый набор идей. Continue reading →

by olladij

«Wir sind Russen, Gott ist mit uns», Teil 3

Ӝ Ӝ Ӝ

von Ndejra

Liebe und Geduld, das ist das wahre Geschrei der Hyänen;

o, sie wissen so schrecklich zu winseln, wenn sie diese

Worte uns zurufen, sie wissen die ganze Tonleiter der

Wut dabei so geschickt zu durchlaufen, dass wir vor

diesem Widerspruch der Frechheit allen Respekt bekommen.

Bruno Bauer, „Theologische Schamlosigkeiten“

Der Gerichtswachhund, der bis dahin drei Stunden lang mit

trauriger, gequälter Schnauze neben unserem Käfig gesessen

hatte, spannte sich plötzlich an, krümmte sich leicht krampfend

und kotzte schließlich in einem großen Schwall auf das

Parkett des Gerichtssaals. (…) Den Rest des Prozesstages

beobachteten wir den Hund mitleidig. Das Erbrochene wurde

erst nach drei Stunden entfernt. Wer weiß, vielleicht hatte

man darin ein Zeichen Gottes gesehen.

Nadja Tolokonnikowa über den Prozess gegen Pussy Riot,

„Anleitung für eine Revolution“

Die ROK und ihre 1993 ins Leben gerufene „Weltversammlung des russischen Volkes“ (WdrV) – laut Selbstbezeichnung die mächtigste zivilgesellschaftliche Organisation in Russland – sind wohl die prominentesten Kehlen, die heute die Mixtur aus politischer Reaktion, ukrainischem, syrischem, tschetschenischem und nicht zuletzt russischem Schlamm und Blut lautstark gurgeln. Alle anderen, seien es Verschwörungstheoretiker vom Staatsfernsehen Dmitry Kisseljow, die letzten öffentlich wahrnehmbaren Untoten der untergegangenen Nationalbolschewistischen Partei, Sachar Prilepin und Eduard Limonow, oder der möchtegern-adelige Großgrundbesitzer und Filmemacher Nikita Michalkow retranslieren nur für jeweils ihre Publikumssegmente, was ihnen die Regimeideologen vorbeten. Selbst der nach zurückhaltender Kritik an der vorsichtigen Vorgehensweise Putins in Sachen Ukraine1 in Ungnade gefallene Alexander Dugin darf seine „Geopolitik“ beim privaten religiösen TV-Sender „Zargrad“ weiterhin predigen, gehört also immer noch zu diesem medialen Netzwerk. Doch in letzter Zeit fangen zunehmend Vertreter der Kirche selbst an, die Öffentlichkeit mit ihren kruden Ansichten zu konfrontieren. Neben den skandalösen Äußerungen, die im ersten Teil dargestellt wurden, sei an den relativ neuen Vorstoß erinnert, als der dagestanische Mufti die weibliche Genitalverstümmelung in muslimischen Gegenden Russland verteidigte und lautstarke Unterstützung seitens der ROK erfuhr2. So übernimmt wenn nicht die hohe Geistlichkeit selbst, dann wenigstens ihr Pressesprecher nach und nach die Rolle, die früher nur von faschistoiden Politclowns à la Wladimir Schirinowski gespielt wurde und mit der Strategie der AfD-Funktionäre vergleichbar ist, die den öffentlichen Diskurs danach ausloten, was momentan sagbar ist und was nicht. Im Nachhinein ist es ggf. „selbstverständlich nicht so gemeint“ gewesen. Continue reading →