Category Archives: translation

boyz, girlz and trans

by olladij

Милитаризация трудовых конфликтов

Торстен Беверниц в Direkte Aktion, Nr. 214, 2012

Когда Джек Лондон 100 лет назад описывал штрейкбрехера как гадюку, жабу и вампира, у него перед глазами был не обнищавший наёмный работник, который боялся бы собственной смелости или был бы по экономическим причинам не в состоянии бастовать, а парамилитаристская униформированная организация, применявшая оргнестрельное оружие против бастующих рабочих. Самой известной бандой штрейкбрехеров были детективы фирмы Pinkerton´s National Detective Agency.

Наше представление о штрейкбрехере существенно изменилось: это сегодня просто рабочий или работница, который или которая не участвует в забастовке — либо намеренно нанимается работодателем с предложением премии, чтобы подорвать забастовку. Но чтобы люди в униформе стреляли в рабочих — это кажется нам невероятным.

Но государство всегда, когда положение становилось напряжённым, применяло армию против бастующих рабочих. То, что нам это кажется чуждым, зависит от того, что сегодняшние тарифные конфликты в Германии едва ли можно назвать забастовками — в иных же странах военизированное предотвращение стачек давно уже принимает старые формы. Вот несколько недавних примеров:

США Continue reading →

by olladij

Безличная арифметика

Об «Occupy» и иллюзиях «гуманной экономики»

Петер Бирл в Jungle World, Nr. 48, от 18.10.12

 

 

Демонстранты в Тунисе, Греции и на площади Тахрир в Египте воодушевили людей по всему миру на подобные протесты. Сначала, летом 2011 г., в Испании и Израиле молодёжь захватила общественные места и поставила там палатки. Имя «Occupy» происходит от последовавшего в сентябре захвата парка Зуккотти недалеко от Уолл-Стрит в Нью Йорке. Протагонисты «захватного движения» находятся в анархистской традиции и до сих пор, в отличие от критикой глобализации и традиционных левых, отказываются от формулировки общих каталогов требований, но зато разделяют со многими из них упрощённую, подходящую для альянсов с правыми критику капитализма, согласно которой банкиры и спекулянты ответственны за беды этого мира. По-конформистски и с отрытым флангом в сторону правых действуют и части «Occupy» в Германии. Взгляд на историю возникновения движения и анализ его понимания анархизма, как он был программно сформулирован популярным в среде «Occupy» антропологом Дэвидом Грэбером, проясняет некоторые причины этого обстоятельства.

 Восстание среднего класса

В начале 2011 г. в Испании из протеста против государственной политики экономии и реконструкции социальных служб «Движение 15-го мая» (15М), названное в честь того дня, в который во многих испанских городах произошли массовые демонстрации. Из них возник большой лагерь на Puerta del Sol, на центральной площади Мадрида. Форма действия распространилась после того, как полиция в первый раз разогнала лагерь. По всей стране люди организовывали палаточные лагеря, демонстрации и собрания в кварталах. В июле начались «marchas indignadas», марши так называемых возмущённых на Мадрид под лозунгом «Это не кризис — это система». Во время всемирного дня действий 15-го октября в Мадриде и Барселоне на улицы вышли по пол-миллиона людей, за этим последовало множество захватов домов по всей стране. Большинство участников и участниц почти не имели политического опыта и держались на расстоянии от этаблированных левых организаций. Хотя были общие акции 15М и анархо-синдикалистских профсоюзов, со студенческим и женским движениями, а также в защиту иммигрантов, к примеру, против облав и контроля.

В Израиле в июле 2011 г. молодые люди из средних слоёв населения восстали против высоких арендных плат, к ним присоединились люди всех возрастов с протестами против растущих цен. Они переняли формы протеста из Испании, устраивали собрания и организовали более 60 палаточных лагерей, которые отчасти просуществовали более двух месяцев. Носителями протеста были, в основном, нерелигиозные члены среднего класса, но в кварталах низших классов тоже возникали лагеря, время от времени участвовали ортодоксальные евреи и арабские израильтяне.

В США примером для протестов послужили помимо «арабской весны» и социальной борьбы в южной Европе конфликты в штате Висконсин. Там республиканский гувернёр Скот Уолкер собирался запретить профсоюзы в общественном секторе. Поэтому 15-го февраля 2011 г. профсоюз учителей объявил забастовку. В следующую же ночь парламент штата был захвачен студентами и воспитателями, которые оставались там несколько недель и время от времени поддерживались более 100000 демонстрантов. В Нью Йорке протесты против сокращений городского бюджета вылились в палаточный лагерь напротив ратуши. Нью-йоркский союз против демонтажа социальной сферы проводил всеобщие собрания и планировал захват Уолл Стрит, анти-консумистский канадский журнал «Adbusters» опубликовал воззвание с подобной же целью, в августе началась подготовка к акциям протеста. 27-го сентября около 2000 демонстрантов попытались захватить финансовый квартал на Уолл Стрит, но были оттеснены полицией и разбили лагерь в парке Зуккотти. Лишь когда полиция применила слезоточивый газ против демонстрантов и арестовала 1-го октября примерно 700 человек во время демонстрации на Бруклинском мосту, крупные СМИ подробно и с симпатией об этом рассказали и предоставили таким образом «Occupy» неожиданную возможность всемирного резонанса. Даже левые из Китая объявили солидарность с бунтарями из Нью Йорка.

Continue reading →

by olladij

Эрих Мюзам: Человечность

(Из «Kain. Zeitschrift fuer Menschlichkeit»)

Подзаголовок этого журнала послужил поводом для недопониманий, что стало мне понятно после многочисленных посещений и писем, которые я получил. Посему я считаю нужным, пока моё издание не получило не предвиденное мной прозвание благотворительной организации, объяснить читателям, что я понимаю под человечностью.

Тот факт, что внезапно стал издателем журнала, несмотря на честные сообщения публике о том, как выглядело финансовое положение предприятия при его основании, вероятно, вызвало у некоторых людей подозрения, что я капиталист. Некоторые из них связались со мной и хотели чем-нибудь поживиться, при этом они ссылались на то, что я как официальный глашатай человечности в первую очередь обязан к благотворительному исполнению этого лозунга.

Те, кто пришёл ко мне с такими взглядами и намерениями, заблуждались двояко: во-первых, они заблуждались в том, что считали меня состоятельным человеком, во-вторых же, в том, что считали, что иностранное слово «человечность» по-немецки произносится как «Charitas».

Чтобы с самого начала дать однозначное определение: человечность означает неиспорченное, естественное, взаимное отношение людей друг к другу; основанные на честном суждении и достойном понимании отношения; волю к справедливости и любви к ближнему и борьбу на возвышенном до духовности уровне.

Названием этого журнала я хотел выразить, что я принадлежу к не особо обеспеченным, которые не являются трусами, но самостоятельными, сильными и готовыми к бунту, которые хотят помочь создать условия для истинного человечества, т.к. таковых до сих пор нигде нет. С гуманностью в смысле снисхождения то человечество, которое я подразумеваю, не имеет ничего общего. Continue reading →

by olladij

Государство, капитал и пол.  Момент феминистской критики государства

Эви Генетти

(Staat, Kapital und Geschlecht. Eine Bestandaufnahme feministischer Staatskritik; Grundrisse Nr. 4, 2002)

Именно на фоне неолиберальных речей об утере значения государственной власти, как и прежде, центральное значение имеет понимание несломленной действенной силы государственных институтов и процессов. С точки зрения критики общества нужно присмотреться к изменившимся формам и функциям государственности в общественных процессах трансформации  последних лет.

Трансформация государственности

В ходе глобализации капиталистического производства и циркуляции совершается кардинальное изменение государственности или политического устройства. Майкл Хардт и Антонио Негри даже говорят в этой связи о переходе от национально-государственного суверенитета к «Империи», как к новым конституционным рамкам глобального мирового порядка: «С глобальным рынком и глобальными процессами производства возник новый глобальный порядок, новая логика и структура власти – короче говоря, новая форма суверенитета. Империя – это политический субъект, который в действительности регулирует этот глобальный обмен, суверенная сила, правящая миром». (Hardt/Negri 2002)

В процессе глобального кризиса и переформирования фордистской модели развития, которая преобладала в западных капиталистических странах после второй мировой войны до примерно середины 70-х годов, произошло и далеко ведущее изменение в роли и функции государства в процессе капиталистического производства. Нео-марксисткие теоретики государства Боб Джессоп и Иоахим Хирш называют это развитие движением от «кейнсианского благотворительного государства» (Jessop 1994) или «фордистского государства безопасности» (Hirsch 1995) к так называемому «шумпетерскому workfare state« (Jessop) или к «национальному конкурирующему государству» (Hirsch).

К важнейшим признакам кейнсианского государства в эпоху фордизма относятся относительно высокий уровень экономическо-социального государственного вмешательства, ориентированная на спрос политика роста, перераспределения доходов и трудоустройства, а также создание благотворительных систем (ср. Hirsch 1998). Новый тип государства, национальное конкурирующее государство, напротив, решительно отмечено диспозициями и условиями интернациональной конкуренцией между местами производства. «Его первая цель теперь – это оптимизация условий обращения капитала на национальном уровне относительно глобализированного процесса аккумуляции в постоянной конкуренции с другими национальными ‘местами производства’» (Hirsch 1998). Дерегуляция и флексибилизация интернациональных рынков капитала и финансов в ходе неолиберальной глобализации повлекли за собой абсолютное преимущество «политики мест производства».

Не смотря на это изменение на национально-государственном уровне можно установить, тем не менее, основные процессы трансформации политической организации или конституции в глобальном контексте, которые постепенно становятся всё более важными. Джессоп и Хирш в целом подчёркивают всего три центральных аспекта: денационализацию государственности, разгосударствление политического режима и интернационализацию режима политики (ср. Jessop 1997; Hirsch 2001). Эти реально констатируемые изменения государства и системы государственных учреждений ни в коем случае не означают – как часто ошибочно считается – что сама государственность при этом разрушается или становится незначительной. Речь идёт, более того, о кардинальном изменении формы и функций политического устройства. Государственные функции и образующие элементы являются, как и прежде, необходимыми и действенными, но смещёнными на другие уровни и поля (ср. Hardt/Negri 2002). Continue reading →

by olladij

Анархистская антропология: У кого наша власть?

Петер Нидерштайнер и Фалько Цеммерих

 

[…]

Поле анархистской антропологии ни в коем случае не ново для этнологии, но как обычно, отсутствует однозначное определение. Вместе с представителями различаются и области исследований и методы. Мы же хотим попытаться дать небольшое введение в теорию, методику и историю анархистской антропологии. Для начала мы хотим предложить определение анархизма, составленное Петром Алексеевичем Кропоткиным, к которому мы сначала и обратимся, и использованное в 1910-м году энциклопедией Британника:

„Anarchism: The name given to a principle or theory of life and conduct under which society is conceived without government — harmony in such a society being obtained, not by submission to law, or by obedience to any authority, but by free agreements concluded between the various groups, territorial and professional, freely constituted for the sake of production and consumption, as also for the satisfaction of the infinite variety of needs and aspirations of a civilized being […]”.

Менее идеологическое определение даёт лингвист и политический интеллектуал Ноам Чомский на вопрос, как выглядит его личный анархизм: «В моих глазах абсолютно правильно во всяком аспекте жизни обнаруживать и чётко обозначать соответствующие авторитарные, иерархические и определяющие власть структуры, а затем спрашивать, являются ли они необходимыми […] Это я всегда понимал как эссенцию анархизма». (Чомский: Политическая экономия прав человека)

Короче говоря: обнаруживать, ставить под вопрос иерархии, и по возможности – упразднять. Continue reading →

by olladij

Где находятся арабские восстания сегодня?

[Возможно, немного устаревший, но тем не менее годный анализ тенденций в “арабских восстаниях” с анархо-пацифистской точки зрения – liberadio.]

От ненасильственного бунта к гражданской войне — или обратно?

С. Тахельшвайн

Алжирский писатель Буалем Сансал привлёк к себе внимание своим романом «деревня немцев». Он первым из арабских писателей самокритично описал военную поддержку скрывавшихся в Алжире нацистов освободительной организации «Front de Liberacion Nationale» (FLN) в 50-е годы, которые продолжили в антиколониальной войне свою войну против Франции. (1)

Внутри FLN было довольно много юдофобских течений, в то время как антиколониальное конкурирующее движение «мессалистов» (так называемая MNA вокруг Мессали Хаджи, поддерживаемого Альбером Камю) тут же прекращало всякую кампанию, как только проявлялись антисемитские тенденции.

Сансал напоминает об алжирской освободительной войне как о войне гражданской: «Мы сражались против колониальных войск и против самих себя FLN сражалась против MNA, арабы против берберов, верующие против неверующих, и так мы подготовили почву для грядущей ненависти и будущих расколов. […] Освобождение не принесло свободы, не говоря уже о свободах». (2)

Сансал живёт — ещё — как писатель в Алжире, но книги его там запрещены. Он остался приверженцем Камю.

Его голосом тут должно было напомнить о началах арабских восстаний. В своей речи при получении Премии мира Германского книжного общества 16-го октября 2011-го года он описывал их почти что эйфорически:

Continue reading →

by olladij

Социальные движения в Иордании

Себастиан Калиха

Иордания — это страна, о которой в западных СМИ можно лишь изредка что-то услышать или прочитать. Причиной тому, вероятно, то, что из стран-соседей Иордании, Ирака, Израиля / Палестины, Сирии и Саудовской Аравии в эти времена приходит больше новостей, чем из, якобы, оцениваемого как “стабильное” и “спокойное” Хашемитского королевства. О том, чтобы неолиберальный, репрессивный и монархистский “мир” в стране не остался без возражений, заботится, среди прочего, активное, левое и эмансипаторное движение страны — где также участвуют и анархисты.

Иорданский королевский дом с его правителем королём Абдуллой Вторым за рубежом, если сравнить с другими арабскими странами, стоит на хорошем счету. Этому есть причины. Смотря политически, Иордания была и остаётся благожелательно настроенной к израильскому государству, да и так называемыми “террористическими лагерями” и другими провокационными вещами не можут удивить. Даже иорданские “мусульманские братья”, действующие под именем “Исламский фронт действий”, в сравнении со своими палестинскими и египетскими товарищами едва ли заслуживают сообщения (в СМИ), т.к. не нападают на иорданский королевский дом из-за его, якобы, прямой семейной связи с пророком Мухаммедом. Но стоит лишь посмотреть на регион без “War on Terror”-очков, как замечаешь удивительное.

The Social Lef

“Социальная левая” – это организация, где объединились различные оппозиционные силы Иордании. Спектр простирается от марксистов (вышедших из официальной компартии) через художников, музыкантов, интеллектуалов, профсоюзников (повернувшихся к про-государственным профсоюзам спиной, чтобы создать новые, базисные профсоюзы), студентов, критических журналистов и до анархистов.

В декабре 2007-го года были организованы первые встречи, среди прочего и Jordan Social Forum, чтобы обсудить планы создания новой крупной организации. В марте 2008-го года была основана “Социальная левая”. В идеологическом плане нет жёстких линий. Она левая и плюралистическая, так что марксистские активисты там также находят себе место, как и анархисты и люди, которые не чувствуют себя связанными ни с какой политической фракцией, но просто чувствуют, что нужно что-то менять.

“Социальная левая” чувствует себя связанной с глобальными эмансипаторными движениями против неолиберальной глобализации. Темы, которые рассматриваются, касаются коррумпированности политической элиты и репрессий, исходящих от правящего режима, сопротивления неолиберальным реформам государства, которые и в Иордании, в первую очередь, наиболее жёстко бьют по самым бедным слоям населения, а также военных действий в регионе. Continue reading →

by olladij

От У Ну и Аунг Сан до Аунг Сан Суу Куй

 Неудавшийся эксперимент буддистского марксизма на Бирме

Сал Макис в Graswurzelrevolution Nr. 323, ноябрь 2007

    Бирма была забыта мировой общественностью не только со времени ненасильственного восстания 1988-го года, её эксперимент в буддистском марксизме сразу после получения независимости от британского колониализма сегодня неизвестен — прежде всего для тех марксистов, которые сегодня рассуждают о “коммунизмах” или плюралистических марксизмах. Интересно напомнить об этом эксперименте, ведь эта история объясняет сегодняшний политический характер движения и решающую роль буддийских монахов.

Философские основы буддийско-марксистского эксперимента: У Ну (1907-1995)

Бирманское движение за независимость началось в 1930-31 гг. с крестьянского восстания, которое ещё происходило в рамках кампании соляных маршев Ганди. Лишь в тридцатых годах в страну проникли марксистские труды.
Бирма не только была захвачена британскими империалистами, которые эксплуатировали тэйковые леса, нефть и минералы, и контролировали производство и экспорт риса, но и неимущие бирманские массы находились в подчинении у индийских и китайских ростовщиков, которые присвоили себе через задолженность и продажу земли бирманских крестьян во время колониализма почти две трети возделываемой земли. Бирманская борьба за независимость поэтому была и борьбой неимущего местного населения против эксплуатации властвующих классов чуждых наций. Так объясняется быстрое восприятие марксизма в Бирме.
Лево-социал-демократический исследователь интернационализма Юлиус Браунталь, который также занимается малыми побочными течениями международного социалистического движения, пишет: “В глубоко религиозной Бирме марксизм мог (…) стать идеологией массового движения только посредством смешения с буддизмом. Буддизм так глубоко укоренён в религиозных, культурных и национальных традициях Бирмы, и столь значительно царит в чувствах и мыслях всего народа, что марксизм мог быть понят лишь в понятиях буддизма и его терминологии” (Julius Braunthal: Geschichte der Internationale, Br. 3, 1971). Continue reading →

by olladij

“Едиснтвенный” и сескуальность “бесполого Я”

(«Der Einzige» und die Sexualitaet des «geschlechtslosen Ich’s»)

Юрген Мюмкен

«Идеи Макса Штирнера из-за отсутствия отсыла к феминистско-анархистским теориям более не являются для моего исследования интересными», пишет Сильке Лошельдер в своей книге «AnarchaFeminismus. Auf den Spuren einer Utopie». Лошельдер права в том смысле, что нет анархисток / анархофеминисток, по крайней мере, я с такими не знаком, которые бы ссылались открыто на Штирнера, и что исследование Штирнера является привилегией мужчин. Хотя в «Единственном и его собственности» и нет критики патриархата, «Единственного» можно читать как критику идентичности, т.к. если нет «человека», нет ни «мужчины», ни «женщины». У Штирнера Я Единственного не имеет твёрдого ядра и стабильной идентичности, а его существование лежит до всяких категориальных определений: «Никакое понятие не выражает Меня, ничто из того, что выдают за Мою сущность, не исчерпывает Меня; всё это – имена» (Штирнер: Единственный). «Единственный» не является определением Я, но обозначает отдельного существующего человека, причём каждый человек является «Единственным».

В дискуссии о «Единственном» тема сексуальности и вопрос о половой идентичности «Единственного» (и «Единственной») были обделены вниманием. В своей лекции «Сексуальность и теория общества» от 1980-ого года Вольфганг Эссбах уже указывал на то, что у Фейербаха, Маркса и Энгельса сексуальность и половая идентичность (gender identity) играли свою роль в их критике Штирнера. Но в общем, осталось незамеченным, что существует не только «Единственный», но и «Единственная». Так, штирнеров «Единственный» до сих пор понимается как мужчина. Continue reading →

by olladij

КАРЛ МАРКС И ПРОЧИЕ ПРИЗРАКИ или: НОВЫЙ ИНТЕРНАЦИОНАЛ НАДЕЖДЫ

Деконструктивизм как применимая к сапатизму теория

Торстен Беверниц

Существуют демоны, которых боятся даже самые бородатые старики-анархисты. Самый (пост)модернистский демон из них носит имя Деконструктивизм, ибо это собрание (анти)теорий вполне ставит под вопрос даже этику, на которой зиждется традиционное анархистское восприятие мира. Подвержение сомнению всякой идентификации, критика субъекта – как из всего этого должен получаться революционный субъект?

С 70-80-х годов анархизм мучает ещё одно приведение: приведение национальных освободительных движений. С одной стороны можно и не совсем отказываться от симпатий к этим движениям, т.к. они, в конце концов, делают то, что лежит в основе всех анархизмов: они берут свою судьбу в собственные руки. С другой стороны – мешают рамки, которые эти группы для себя выбирают: уже сконструированная или ещё конструируемая нация.

Но с восстанием ELZN 01.01.94 года в фокус внимания левых и склонных к анархизму в метрополиях попала герилья, которая дала этим рамкам новое определение. Сапатизм, которого не существует, ссылался и ссылается на мексиканскую нацию, способ и вид отсыла, тем не менее, нов и одним он не является точно: националистским.

А самым старым призраком, от которого у анархистов и анархисток бегут мурашки по коже, является Карл Маркс. Он овеян мифами, как и полагается уважающему себя призраку, а анархисты и анархистки пробуют себя на протяжении поколений в экзорцизме, пытаясь заместить Маркса собственными теоретиками, что временами приводит к странным плодам. Для анархистов и анархисток Маркс символизирует авторитарные системы так называемого «государственного социализма» и социал-демократии, он считается в первом Интернационале (IAA) противником Бакунина, интегративной фигуры анархизма, и всякого либертарианца и либертарианку хватает кондрашка при упоминании понятия «диктатуры пролетариата» – терминология, кстати, которая у Маркса проскакивает с краю и нуждается в интерпретации. Continue reading →