Пауль Поп
Continue reading “Красно-чёрный медовый месяц: Маркс и Кропоткин в 21-м веке”
Пауль Поп
Continue reading “Красно-чёрный медовый месяц: Маркс и Кропоткин в 21-м веке”
Stell dir vor, früher oder später kommt der Frühling. Hecktisches, geschäftiges Menschentreiben in der Stadt wird wieder einen Anschein der Natürlichkeit bekommen, dadurch wird aber das Treiben nur noch verzweifelter wirken. Die Tage werden wieder wärmer, heller und länger, die Pflanzen werden sich langsam in Grün kleiden. Alles mögliche Getier taucht vermehrt in der Stadt auf, kriecht aus seinen dunklen Ecken und Löchern hervor – selbst aus den performativen Rissen zwischen den totalen Diskursen kommt es heraus gekrabbelt – und entwickelt seinerseits eine ungestüme Aktivität, als wollte es damit das Treiben der Menschen nachahmen. Die Löcher und die performativen Risse sollen jetzt für Kopulationen freigehalten werden. Alles nur, um sich selbst kurz über die eigene individuelle Nichtigkeit und Vergänglichkeit zu täuschen. Dass es tatsächlich noch den Frühling gibt, daran konntest du dich nicht mehr erinnern, aber du hast im Winter fast jede Nacht etwas über ihn gelesen und nicht so richtig geglaubt.
Nun stell dir vor, wie alles, was herumrennen, -fliegen oder auch nur herumkrabbeln kann, sich in Herden zusammenschließt und die Straßen mit seinen kollektivierten Körpern füllt. Wie es neugierig, lüstern die Luft schnuppert, wie es zittert, frohlockt und fordernd in den Himmel schreit: „Frühling! Sonne! Liebe!“ Auch du wirst durch ungewohnte Wärme und Licht aufgeweckt, wirst dich mit den anderen zusammenrotten, wirst die Sonne anblinzeln, wirst staunen, ob das immer noch dieselbe Stadt ist und mit wem du so alles Seite an Seite überwintert hast. Komische Gestalten, aber was soll‘s, warum denn nicht? Nicht mehr sparsam leben, den Überfluss verschleudern, wegwerfen, das allerkleinste und das allergrößte Opfer, zu welchem du angehalten wirst. Alsbald wirst auch du von der euphorischen Stimmung erfasst und im Getöse wuchernder Gesundheit miteinstimmen, nur auf deine eigene Weise, denn deine Gattung wird dir gerade mal so viel Individualität gestatten. Bereitwillig schaust du in die zuckenden Gesichter, die mit sich windenden Schatten sich überlagern, und blökst mit: „WÜRMER! WÜRMER!“ Denn ein Fadenwurm in deiner Augenhöhle ist bekanntlich das beste Vergrößerungsglas. Continue reading “Würmer”
То, что общество задумывается «о себе», ни в коем случае не является само собой разумеющимся. Это возможно лишь тогда, когда общество может критически сравнить себя с другими обществами прошлого и настоящего; в первую очередь в тех состояниях, в которых общество, в определённом смысле, ставит собственное существование под вопрос изнутри, вступает в противоречие с собой, выходит за свои границы в собственной структуре и развитии.
Конечно, это касается только современного общества. Предсовременные общества ещё не были планетарными, они не обладали историческим сознанием и историей как рядом процессов развития и общественно-экономических формаций. Столь же мало они находились в конфликте с собой, со своей формой. Одна династия могла сменить другую, но общественная форма не могла подвергаться сомнению; для этого не существовало никаких критериев. Подобные общества могли воспроизводить себя невероятно долгое время (в случае с Древним Египтом — на протяжение нескольких тысячелетий), не приходя к концу сами по себе. Их конец, поэтому, в первую очередь, обуславливался внешними причинами.
Общество при таких условиях всегда казалось «обществом вообще», а не некой специфической формой, которая могла бы быть и совсем другой. И даже когда — относительно поздно в эпоху Античности — начались размышления о различных «формах правления» (монархия, олигархия, демократия, тирания), эта дифференциация осталась совершенно безразличной к социо-экономической целостности общества; она казалась поэтому не линейной историей развития самого общества, а вечным круговоротом лишь внешних, постоянно возникающих друг из друга форм власти. То же касается и идеи «идеального государства» (Платон), являвшей собой лишь идеализированную форму существующего, мыслимого вечным общества.
Continue reading “Конец теории. На пути к бездумному обществу”
Гельмут Рюдигер
(Журнал Informationen. Sveriges Arbetares Centralorganisation. Freiheitliche Syndikalisten, немецко-язычное издание, 1955)
Оливер М. Пиха и Томас фон дер Осен-Закен
Феномен «Исламского государства» легко объясняется по методе старого Ближнего Востока: речь идёт об ещё одном сионистском заговоре, в котором натренированный Моссадом израильский актёр исполняет роль «халифа» Абу Бакра аль-Багдади. Эта широко распространённая в социальных сетях теория заговора указывает на одну фундаментальную проблему, сопровождающую актуальный успех джихадистской организации. «Исламское государство» претворяет идеологическую составляющую исламизма в повседневной жизни столь настойчиво, топорно и дословно, что того, что так гордо представляется в собственной умелой медийной пропаганде, просто не может быть. При шариатском отрубании рук, при распятии и уничтожении неверных ИГ ссылается на те же письменные указания, что и поколения исламистов до того. «Халифат», таким образом, с одной стороны, приводит к себе политический ислам, а с другой — одновременно трансцендирует его. ИГ уже не объяснить простым исламизмом. Шеф вашингтонского отделения телеканала «аль-Арабийа», Хишам Мельхем, нашёл для этого симпатичную формулировку, мол, ИГ — это «первая современная террористическая организация, действующая подобно секте, управляемая главой, который действует подобно предводителю секты тайного культа смерти».
Самый большой скандал ИГ заключается, пожалуй, в пугающей привлекательности его беспощадно жестокой «общественной модели» для столь многих претендентов в джихадисты. Но обстоятельства, сделавшие возможным успех «халифата», вовсе не являются тайными, но зато тем более угнетающими: «Исламское государство» живёт за счёт глубокого раздрая ближневосточных обществ и политических игр за власть между властителями региона. Оно также является продуктом западного невмешательства и не произошедшей поддержки демократических сил, прежде всего в Сирии. Иран, Турция, режим Башара аль-Асада и государства Персидского залива, все они считали, что могли использовать ИГ против своих врагов ради геополитической выгоды. Так, «халифат» беззаботно рос в тени региональных конфликтов. Питательной почвой для джихадистов, при этом, служило распавшееся общество региона, в котором диктаторы десятилетиями тормозили любое развитие, в то время как смесь из культа насилия, религиозного неистовства и панарабскких мечт о всемогуществе заняли место образования и осмысленных инвестиций в будущее.
Об антифа, фашизме и джихадизме
Лотар Галов-Бергеман
Когда летом 1935-го года в Москве собрался седьмой (и последний) всемирный конгресс Коммунистического интернационала, коммунистам пришлось смириться с тяжким поражением. Именно в Германии, от которой со времён Ленина ожидали продолжения Октябрьской революции, компартия потерпела катастрофическое поражение. Национал-социалисты смели последние остатки веймарксой демократии и разбили рабочее движение. Кроме нескольких отважных, но изолированных от населения подпольных группок, «боевая партия Тельмана», которая ещё недавно едва не лопалась от амбиций, в стране больше не существовала. Хуже всего было то, что нацисты добились всего этого при значительной поддержке «рабочего класса и народа», и что поддержка нациостов этими двумя объектами любви коммунистов неудержимо росла дальше.
Но и пред лицом этой катастрофы Коминтерн не смог перепрыгнуть через себя и подвергнуть фундаментально пересмотреть вопрос о революционном субъекте. При помощи «формулы Димитрова», названной в честь его нового генерального секретаря, он определял фашизм как «открытую террористическую диктатуру наиболее реакционных, наиболее шовинистических, наиболее империалистических элементов финансового капитала» и спасал, тем самым, веру в рабочий класс, который, якобы, ничего общего с фашизмом не имел.
То, что невзирая на проделанный опыт — в конце концов, подавляющее большинство немцев видели в национал-социалистической власти не «террористическую диктатуру», а исполнение всех своих желаний — коммунисты настаивали на «классовой линии», было уже тогда не результатом беспощадного анализа событий, а стремлением к сохранению полюбившейся догматики, дававшей простые ответы на сложные вопросы.
И всё же людей 1935-го года можно извинить тем, что они не могли догадываться о невообразимом, которому было суждено произойти в последующие 10 лет. И то, что тогда — самым старым объектом исследования было государство Муссолини в Италии, война на уничтожение и Холокост тогда ещё не стали реальностью — нивелирующим образом говорили о «фашизме», когда подразумевали немецкий национал-социализм, с исторической точки зрения можно простить. Но для того, кто и сегодня придерживается «формулы Димитрова», смягчающие обстоятельства не действуют. Две трети немцев всё ещё не обладают иммунитетом к желанию «одной сильной партии, воплощающей волю всего народного коллектива» (исследование Лейпцигского университета, 2013). Continue reading “От Москвы до Мосула”
[Note from April 2024: As I noiced this kind of mischeaved interview from 2013 becomes popular again at some anarchist news sites I’d like to make some things clear. Well, you’re interested in the topic, but you also might have recognized the faked Fauda-interview the Black Rose Federation made in October 2023? You thought of course there might be something wrong with the anarchists takling about the horrible situation in Ghaza and mentioning only the Israeli military but not one single bad word Hamas and the islamist fascists, even denying the October pogrom, haven’t you? Then you should know you cannot dicsuss the situation without having a notion of genuine eliminatory antisemitism in the region, radicalized by the German Nazis and reenamped later by the Soviet Union. So could’t Ahdut as you can see below. The group supposedly consisted of some students radicalized to stupidity at their univercities by the usual postcolonial studies which don’t have a slightliest notion of antisemitism and some young folks from the russian/ukrainian aliyah who didn’t consieder the country as theirs (nothing new here so far). However, Ahdut doesn’t exist by now, some of their prominent representatives left the country and don’t want to be associaed with anarchism. Y’all love some exotic anarchist movements, I know, but face the fact that anarchism doesn’t have a realist solution for this situation, the Israeli anarchists know they will be dead by dawn after a revolutionary uprising, even after an unstable situation as we saw last October. As Joachim Bruhn once said the Zionism was the wrong answear to the worldwide antisemitism, but the only one possible in current historical situation. Greet from me all your Chomskys, Butlers, Finkelsteins and UNRWA. All the “humanist” things they say became morally corrupt, obsolete and even obscene after 7th October 2023, call it the dialectics of Enlightenment if you want to. May be there is a hope emerging from such initiatives as Standing Together, it will cetrainly not come from some dogmatic leftists. Nevertheless, I’m glad someone still reads this. Enjoy! – liberadio]
[Huch, jetzt tue ich es: ich stelle das Interview mit Ahdut/Unity, das ich irgendwann mal letztes Jahr (2013) für die GaiDao geführt habe, online. Man sehe und staune, wie die israelische radikale Linke tickt… Zugegeben, das Interview ist grottig, ich hatte zum Einen nicht den Arsch in der Hose, einen Israeli aus der Ferne zu belehren, das schien und scheint mir immer noch ziemlich absurd; zum Zweiten – ich war so blöd, auf die Ratschläge von blöden “AnarchistInnen” zu hören und die “Antideutsche-Frage” zu stellen, also ihnen einen weiteren Blankoscheck für ihre “Debatten” mit den “Antideutschen” zu besorgen. Mea culpa. Wie dem auch sei, es gibt jede Menge Interessantes: Gewerkschaftenlanschaft, die Krise und die sozialen Proteste, die Geschichte des Anarchismus und der Black Panther Bewegung im Land, Kriegsdienstverweigerung usw. Trotz alledem – enjoy! – liberadio]
1) I’d like to ask you to introduce the Unity. What is your self-conception? Still organized in the IUA? What were the causes of your splitting from the RKAS?
“Unity” is an anarcho-communist organization active in Israel-Occupied Palestine. “Unity” was founded in 2010 as part of the international east-Europe based anarchist organization RKAS (“Revolutionary Confederation of Anarcho-Syndicalists”). In 2011 RKAS was split over a dispute with the executive committee and most of the member organizations reorganized in a new federation called the IUA (“International Union of Anarchists”) as a temporary measure. Recently the IUA ceased functioning as virtually all member organizations joined with other organizations. We are considering whether to seek international affiliation with another international anarchist body.
While anarchist activists are relatively common and prevalent in Israel, there has been no tradition of organized, class-struggle anarchism in the last decades. We see “Unity” as an attempt to organize anarchist activists in a serious political organization with a class-struggle point-of-view, and to make anarchism relevant for everyone struggling for their rights: workers, Palestinians, women, LGBTQ, minorities and refugees, etc. As far as we know “Unity” the only anarchist organization with a clear social agenda currently active in Israel/Occupied Palestine.
2) Are there more anarchist groups in Israel and Palestine? Whats the state of the Israeli left at all?
We are not aware of any similar anarchist organizations in Israel and Palestine. There are however a number of anarchist or anarchist-inspired initiatives worth noting.
The best known self-described anarchist initiative is Anarchists Against the Wall, which is most accurately defined as a direct action affinity group of various left activists, not necessarily anarchists, who oppose the construction of the Apartheid wall and the Israeli occupation. Continue reading “Interview with Unity/Ahdut from Israel/Palestine”
[Мы представляем вам текст австрийского писателя и публициста Жана Амери, который был в своё время спасён красноармейцами из лагерей Аушвица, который долго потом отказывался говорить о своём опыте и вообще писать по-немецки. Когда он пишет: «Время ревизии и нового морального самониспровержения левых пришло», становится тошно — европейские левые до сих пор не перестали быть геополитическими циниками, выпестованными СССР, которым всегда было начхать и на судьбу переживших Шоа и на императив Адорно («… дабы Аушвиц никогда не повторился»). Одиночество государства Израиль в свете актуальных событий просто поражает — liberadio]
(1969)
Де Голль пал. Некоторым было тоскливо на душе, как гренадеру у Гейне; да и мне, мне тоже. Жаль только, что в Нью Йорке французскому послу в ООН Арману Берару не пришлов голову ничего лучше, чем выкрикивать в отчаянии (по Nouvel Observatuer от 5-го мая): «C`est l`or juif!» (фр.: «Это золото евреев!») И никаких опровержений. Право, лево, всё перемешалось. Это антисемитизм и, как когда-то говорилось у Стефана Георге: «…он врывается в круг».
Классический феномен антисемитизма принимает актуальную форму. Старый ещё существует, вот это я называю сосуществованием. Что было, то и осталось и останется и дальше: кривоносый и кривоногий еврей, который от чего-то — да что я говорю? – от всего бежит. Таким его показывают афиши и памфлеты арабской пропаганды, в которой, якобы, принимают участие коричневые некогда разговаривавшие на немецком господа, осторожно скрывающиеся за арабскими именами. Но новые представления возникли стразу же после Шестидневной войны и медленно утвердили своё влияние: израильский угнетатель, горделивым шагом римских легионов топчущий мирную палестинскую землю. Анти-израэлизм, антисионизм в полном соответствии с извечным антисемитизмом. Гордо вышагивающий угнетатель-легионер и кривоногий беглец друг другу не мешают. Как, всё-таки, эти образы похожи!
Но, на самом деле, внове возникновение выдающего себя за анти-израэлизм антисемитизма среди левых. Когда-то он был социализмом дураков. Сегодня он готов стать сущностной частью социализма вообще, и так, всякий социалист добровольно делает себя дураком.
Об этом процессе можно с пользой почитать в вышедшей уже более года назад у Павера книге Гиве «La Gauche contre Israel». Но достаточно обратить внимание и на определённые знаки, например, на вышедший в журнале konkret репортаж «Третий фронт». «Является ли Израиль полицейским государством?» – заголовок одной и глав. Вопрос чисто риторический. Конечно, Израиль им является. И напалм, и взорванные дома мирных арабских крестьян, и арабские погромы на улицах Иерусалима. Всё ясно. Это как во Вьетнаме или как некогда в Алжире. Кривоногий беглец вполне естественно ведёт себя как сеющий страх Голиаф.
Речь идёт о левых, а не только о более или менее ортодоксальных коммунистический партиях на Западе или даже о политике государств социалистического лагеря. Для них анти-израэлизм, нахлобученный на традиционный антисемитизм славянских народов, просто служит стратегией и тактикой в определённой политической констелляции. Звёзды не лгут, Громулки знают, с чем могут считаться. C´est de bonne guerre! Не стоит тратить на это слова. Continue reading “Жан Амери: Почётный антисемитизм”
[Рио де Жанейро станет не только одним из мест проведения чемпионата мира по футболу, но и примет в 2016-м году Олимпийские игры. Поэтому последствия крупных спортивных мероприятий тут чувствуются особенно сильно. Сопротивление организуется, среди прочего, в локальных низовых комитетах, где объединяются социальные движения, НПО, академические институты, а также люди, затронутые принудительными выселениями. Сара Лемп (Analyse & Kritik) разговаривала с Карлой Хирт, активистской низового комитета из Рио де Жанейро (Comite Popular Copa e Olimpiadas do Rop de Janeiro), об исключениях, которые создаёт актуально распространяемая модель города, и о негативном влиянии чемпионата мира и Олимпийских игр.]
Рио де Жанейро переживает как раз массивное городское переустройство, которое оправдывается крупными спортивными мероприятиями — чемпионатом-2014 и Олимпиадой-2016. Каковы основные последствия этого переустройства?
Карла Хирт: Центральной целью мега-событий, как они сейчас производятся, является не празднование спорта и состязания. Приоритетом этих мега-событий служит спекуляция на недвижимости в городах, в которых происходят игры. По всей Бразилии, во многих городах на данный момент проводится так называемая «ре-витализация». В отличие от того, что утверждается официальной риторикой, это строительство не служат тому, чтобы улучшить жизнь населения. Речь, более того, идёт о том, чтобы удовлетворить интересам спекуляции на недвижимости, что влечёт за собой гентрификацию и элитарные тенденции целых городских центров. Затраты на жизнь в городе становятся слишком велики для огромных слоёв населения. Рио де Жанейро стал товаром. Вместо того, чтобы организовать город таким образом, чтобы как можно больше людей имели к нему доступ, он переустраивается так, что его можно как можно более выгодно продать богатым. Так, сейчас перестраивается район вокруг гавани в Рио де Жанейро, к 2016-му году там должен возникнуть олимпийский медиа-центр. Под этим предлогом многие семьи были выгнаны из своих домов. Дорожное строительство тоже концентрируется не на местностях, которые доступны для большей части населения, а на новостройках, в которых крупные строительные предприятия планируют шикарные охраняемые поселения. Спекулянты недвижимостью, которые на этом наживаются, часто являются и самыми крупными спонсорами предвыборных кампаний.
Continue reading “ФИФА и социальные протесты в Рио де Жанейро: исход игры решается на улицах”
Oft hört man Somali-Vergleiche. Ich bin der Meinung, Somali wird das nicht, aber sehr wohl Jugoslawien. Ist das in der Ost-Ukraine noch eine groß angelegte polizeiliche Aktion oder ist es schon Krieg? Damals wollte man auch nicht glauben, dass ein multiethnischer Staat sich mitten in Europa jahrelang hätte zerfleischen können, nur damit es am Ende allen Beteiligten wirtschaftlich noch schlechter ginge. Wie Andrej Nikoloaidis in The Guardian schrieb: “The people in Bosnia were so full of optimism during the first days, even months, of war. Neighbours were saying that the west would never allow it to happen because ‘we are Europe’. My aunt went to Belgrade, but refused to take her money from a Sarajevo bank. It will be over in a week; we’ll be back soon, she said. President Izetbegovic, in his TV address to the people, said: ‘Sleep peacefully: there will be no war.’ Well, we woke up after a four-year nightmare“. (28)
So unlogisch das klingt, die Situation für soziale Kämpfe in der Ukraine ist so günstig wie nur selten. Nur wer vergreift sich an der schwächelnden Heimat in ihren schweren Stunden? Andersrum: wer trägt den Krieg nach Russland zurück? Es ist momentan niemand in Sicht, der dazu auch nur willig wäre. Der „Friedensmarsch“ am 15. März in Moskau mit etwa 40-50 Tausend Menschen mag vielleicht ein Zeichen sein, dass die Opposition am Bolotnaja Platz (der Name steht inzwischen für den „russischen Maidan“) immer noch sehr präsent ist und trotz Repression nicht aufgegeben hat. Aber es heißt auch nicht mehr als das.
via Das grosse Thier